– Что – то же самое?

– Ну, что засланный ты. Чтобы, значит, доказательства собрать, что здесь вместо турок наш брат вкалывает – хохлы да белорусы.

– Да откуда я теперь знаю, – сказал Глеб, – засланный я или нет? Говорю же: не помню ничего. Какие турки, почему турки?

Купченя принялся долго и путано объяснять, почему на стройках Москвы работают турки, кто такие нелегалы и чем они выгодно отличаются от тех же турок. Глеб, знавший все тонкости этой кухни не хуже своего собеседника, в который раз подумал, до чего же живуч институт рабства. Одного работорговца он прихлопнул несколько дней назад, но это капля в море. Если хочешь искоренить рабство как явление, этому нужно посвятить всю жизнь без остатка. Тогда тебе поставят памятник, назовут твоим именем улицу, а то и город.., а рабство будет преспокойно процветать дальше, приняв для маскировки новые, гораздо более изощренные формы.

Внезапно сбивчивый монолог Купчени прервался.

– Атас! – страшным шепотом сказал он и ловко поставил на место решетку.

Глеб тоже поставил решетку на место и на всякий случай спустился с унитаза на пол, целиком обратившись в слух. Тлеющий окурок он раздавил пальцами и засунул в заранее присмотренную щель.

У соседа негромко стукнула дверь, зашаркали по полу тяжелые шаги, потом раздались голоса.

– Здорово, симулянт! – произнес смутно знакомый Глебу бас.

– Оба-на! – радостно воскликнул Купченя. – Колян! Ты как сюда попал? Неужто Айболит нам свиданку дал? Или ты.., того, втихаря?

– Никаких тихарей, – басил Колян, – никаких свиданок. Все, брат, по закону. Я теперь у нашего доктора за медбрата. Он, понимаешь, забастовку объявил. Чего это, говорит, я один за всех отдуваюсь? Может, говорит, вы меня заставите еще и задницы этим симулянтам вытирать? Ну, я и напросился. Так что теперь будем каждый день видеться. Курить хочешь?

– А то! Давай скорей, уши пухнут. Уж я экономлю, экономлю… Когда, думаю, Колян еще раз придет? А ты – вот он. Ну, молоток!

В соседней ванной чиркнула зажигалка, и через отдушину снова потянуло дымком. Глеб с некоторым удивлением пожал плечами: на его взгляд, доктор Сергей Петрович вовсе не был перегружен настолько, чтобы вербовать медицинский персонал из числа строителей. И потом, почему он сделал это именно сейчас, когда оба его пациента начали поправляться?

– Кури скорей, – сказал тем временем Колян. – Я ведь не просто так пришел, а для процедуры.

– Для какой еще процедуры?

– А вот для какой!

– Э, э! – обеспокоенно воскликнул Купченя. – Ты чего? Убери эту заразу! Это что, прикол?

– Не прикол, а укол, – наставительно сказал Колян. – Доктор прописал, так что перестань орать. Давай свою ж.., гм.., афедрон свой давай.

– Кого?

– Задницу! Не в глаз же тебя колоть…

– Даже не мечтай. Вылей это дерьмо в унитаз, и весь базар. Нет, ну ты что, в натуре, – совсем оборзел? Задницу ему подавай. В лесу раздавался топор дровосека…

– Дровосек отгонял топором гомосека, – подхватил Колян. – Давай, снимай штаны, что ты ломаешься, как целка… Не бойся, не трахну.