Однако Темный Человек защищал ее. И хотя они не разговаривали друг с другом обыкновенным образом, умом она слышала его голос, и тогда он велел ей искать Эллисона, который скоро появится, чтобы поесть в том кафе, в котором она работала. Внутри этого сна оказался другой сон, Темный Человек показал ей, каким образом будет происходить встреча и как выглядит Эллисон.

— Но зачем ему понадобилось, чтобы мы встретились? — спросил Эллисон.

Дженни пожала плечами, а потом взяла его руку и покрепче сжала ее.

— И ты видела такие сны каждую ночь?

— В течение последних четырех месяцев.

Целых четыре месяца, подумал Эллисон.

Как раз четыре месяца назад он возвратился из Англии.

Она провела его в свою небольшую квартирку-студию. На кухонном столе были выставлены зарисовки Темного Человека, которые она хотела показать ему. Нечто заставляло Дженни сохранять свои видения, хотя она и не понимала причину.

— Я — не слишком хорошая художница, — честно призналась она.

Дженни не скромничала — она действительно не была даже хорошей художницей, — однако ее примитивные изображения тем не менее позволили ему увидеть, причем так, как он даже не мог вообразить, детали внешности Темного Человека, всю нечеловеческую суть его облика, недобрые пропорции его тела.

Эллисон перевел взгляд на Дженни. Стоит ли верить ей?

Стоит, решил он.

И эта мысль ужаснула его.

С этого места началась их взаимная зависимость. Это были странные отношения. Они не были коллегами, они не были обычными любовниками, однако их соединяло некое не вполне ясное обоим партнерство. Он рассказал ей о своих исследованиях и в своих теперь частых поездках в Нью-Йорк нередко приносил к ней переводы и копии обнаруженных материалов, чтобы посмотреть, не прольет ли она на них дополнительный свет. Видения прекратились, однако Эллисон по-прежнему стремился извлечь из Дженни как можно больше информации, и однажды ночью, в постели, старательно прокрутив в голове обстоятельства появления Петохталрейна перед концом каждой цивилизации и то, что сновидения Дженни поместили его на тротуары Манхэттена, он не мог не спросить:

— Он не возвращается?

Нахмурясь, она помотала головой.

— Я… едва ли оно может это сделать.

— Почему ты так говоришь?

— Так просто. Такое сложилось ощущение. Еще когда я увидела Это, мне показалось, что оно попало в какую-то западню и поэтому может являться только во снах.

— А почему ты называешь его Оно? — спросил он. — Думаю, вполне очевидно, что Темный Человек… ну, мужчина, что ли.

Она повернула к нему окаменевшее лицо.

— Нет. Это Оно.

Голос ее был полон мрачной уверенности, и это, в своем роде, испугало его больше всего прочего.

Начальство Эллисона проведало про его наваждение, и, после того как он представил им сделанную в PowerPoint презентацию и рассказал о проделанной работе, было решено, что он может уделять своему проекту все свое рабочее время при полной поддержке университета.