Ассамблеи, возможно, относятся не к самым важным новшествам. Но это было самое характерное новшество, своего рода символ эпохи в том, смысле, что оно не имело предшественников. Если в архитектуре и живописи, равным образом и в просвещении, можно проследить преемственную связь с предшествующим столетием, то ассамблеи возникли, как говорится, на пустом месте, они не имели традиций, целиком являясь порождением преобразований, новым явлением эпохи.

В конце 1718 г. население столицы было извещено о введении ассамблей. Петр сам составил правила организации ассамблей и правила поведения на них гостей, установил очередность их созыва. Сам он стремился не пропускать ни одной ассамблеи.

Ассамблея, разъяснял царь в указе, — слово французское, оно значит некоторое число людей, собравшихся вместе или для своего увеселения, или для рассуждения и разговоров дружеских. На ассамблеи приглашалось избранное общество, вместе с женами туда должны были являться высшие офицеры, вельможи, чиновники, корабельные мастера, богатые купцы и ученые. Начинались они в четыре-пять часов дня и продолжались До 10 вечера. Хозяева, к которым съезжались гости на ассамблеи, должны были предоставить им помещение, а также легкое угощение: сладости, табак и трубки, напитки для утоления жажды. Специальные столики выставлялись для игры в шашки и шахматы. Кстати, Петр любил шахматы и играл в них превосходно. Страстным шахматистом слыл и Меншиков.

Ассамблея — место непринужденных встреч, где верхи общества проходили школу светского воспитания. Каждый мог проводить время так, чтобы получить удовольствие: одних интересовали танцы, и они кружились парами, другие вели оживленную беседу, делились новостями, третьи напряженно размышляли за шахматным или шашечным столиком над очередным ходом. Четвертые отводили себе пассивную роль зрителей или слушателей. Такой ассамблея представлялась царю, такой он ее хотел видеть.

Но и непринужденность, и неподдельное веселье, и умение вести светский разговор или вставить уместную реплику, и, наконец, танцевать были достигнуты далеко не сразу. На первых балах петровского времени царила удручающая скука, над гостями нависала угроза вызвать каким-либо поступком раздражение царя. Танцевали, словно отбывали неприятнейшую повинность, — с каменными от напряжения лицами и плохо повиновавшимися ногами. Беседы тоже не получались — вместо них односложные ответы на простенькие вопросы и тягостно долгие паузы. Современник срисовал такую ассамблею с натуры: «Дамы всегда сидят отдельно от мужчин, так что с ними не только нельзя разговаривать, но не удается почти сказать и слова; когда не танцуют, все сидят, как немые, и только смотрят друг на друга».

Чаще всего ассамблеи устраивались в зимние месяцы, реже — летом. Периодичности никакой не существовало. В 1719 г., например, первая ассамблея была проведена у генерала Вейде 18 января, следующая — в четверг 22 января у князя Дмитрия Михайловича Голицына, затем в воскресенье 25 января у князя Долгорукого, через день — у князя Черкасского. Иногда хозяином ассамблеи являлся сам царь.

Гости приглашались в Летний сад или загородную резиденцию — Петергоф.

Правилам этикета Петр обучал придворных с таким же усердием, как офицеров военному артикулу. Он составил инструкцию, которой должны были руководствоваться в Петергофе. Она примечательна как свидетельство того, какие элементарные правила поведения внушал царь своим придворным: «Кому дана будет карта с нумером постели, то тут спать имеет не перенося постели, ниже другому дать, или от другой постели что взять». Или еще более выразительный пункт: «Не разувся, с сапогами или башмаками, не ложиться на постели».

По примеру светских ассамблей высшее духовенство и члены Синода устраивали свои ассамблеи.

Ассамблеи открывали новую форму общения людей. Главное их значение состояло в том, что они положили конец затворнической жизни столичных женщин.