Свершилось убийство ночною порой –

И труп поглощен был глубокой рекой.

И шпоры и латы убийца надел

И в них на коня паладинова сел.

И мост на коне проскакать он спешит:

Но конь поднялся на дыбы и храпит.

Он шпоры вонзает в крутые бока:

Конь бешеный сбросил в реку седока.

Он выплыть из всех напрягается сил:

Но панцирь тяжелый его утопил.

1816

Гаральд

Перед дружиной на коне

Гаральд, боец седой,

При свете полныя луны,

Въезжает в лес густой.

Отбиты вражьи знамена

И веют и шумят,

И гулом песней боевых

Кругом холмы гудят.

Но что порхает по кустам?

Что зыблется в листах?

Что налетает с вышины

И плещется в волнах?

Что так ласкает, так манит?

Что нежною рукой

Снимает меч, с коня влечет

И тянет за собой?

То феи… в легкий хоровод

Слетелись при луне.

Спасенья нет; уж все бойцы

В волшебной стороне.

Лишь он, бесстрашный вождь Гаральд,

Один не побежден:

В нетленный с ног до головы

Булат закован он.

Пропали спутники его;

Там брошен меч, там щит,

Там ржет осиротелый конь

И дико в лес бежит.

И едет, сумрачно уныл,

Гаральд, боец седой,

При свете полныя луны

Один сквозь лес густой.

Но вот шумит, журчит ручей –

Гаральд с коня спрыгнул,

И снял он шлем и влаги им

Студеной зачерпнул.

Но только жажду утолил,

Вдруг обессилел он;

На камень сел, поник главой

И погрузился в сон.

И веки на утесе том,

Главу склоня, он спит:

Седые кудри, борода;

У ног копье и щит.

Когда ж гроза, и молний блеск,

И лес ревет густой, –

Сквозь сон хватается за меч

Гаральд, боец седой.

1816

Три песни

«Споет ли мне песню веселую скальд?» –

Спросил, озираясь, могучий Освальд.

И скальд выступает на царскую речь,

Под мышкою арфа, на поясе меч.

«Три песни я знаю: в одной старина!

Тобою, могучий, забыта она;

Ты сам ее в лесе дремучем сложил;

Та песня: отца моего ты убил.

Есть песня другая: ужасна она;

И мною под бурей ночной сложена;

Пою ее ранней и поздней порой;

И песня та: бейся, убийца, со мной!»

Он в сторону арфу, и меч наголо;

И бешенство грозные лица зажгло;

Запрыгали искры по звонким мечам –

И рухнул Освальд – голова пополам.

«Раздайся ж, последняя песня моя;

Ту песню и утром и вечером я

Греметь не устану пред девой любви;

Та песня: убийца повержен в крови».

1816

Двенадцать спящих дев

Старинная повесть в двух балладах

Опять ты здесь, мой благодатный Гений,

Воздушная подруга юных дней;

Опять с толпой знакомых привидений

Теснишься ты, Мечта, к душе моей…

Приди ж, о друг! дай прежних вдохновений.

Минувшею мне жизнию повей,

Побудь со мной, продли очарованья,

Дай сладкого вкусить воспоминанья.