И, устремленны на восток,

Горели старца очи…

И вдруг, сквозь сон и мрак глубок,

В пучине черной ночи,

Завыл протяжно вещий бой –

Окрестность с ним завыла;

Вдруг… страшной молния струей

Свод неба раздвоила,

По тучам вихорь пробежал,

И с сильным грома треском

Ревущей буре бес предстал,

Одеян адским блеском.

И змеи в пламенных власах –

Клубясь, шипят и свищут;

И радость злобная в очах –

Кругом, сверкая, рыщут;

И тяжкой цепью он гремел –

Увлечь добычу льстился;

Но старца грозного узрел –

Утихнул и смирился;

И вдруг гордыни блеск угас;

И, смутен, вопрошает:

«Что, мощный враг, тебя в сей час

К сим падшим призывает?»

«Я зрел мольбу их пред собой». –

«Они мое стяжанье». –

«Перед небесным судией

Всесильно покаянье». –

«И час суда его притек:

Их жребий совершися». –

«Еще ко благости не рек

Он в гневе: удалися!» –

«Он прав – и я владыка им». –

«Он благ – я их хранитель». –

«Исчезни! ад неотразим». –

«Ответствуй, Искупитель!»

И гром с востока полетел;

И бездну туч трикраты

Рассек браздами ярких стрел

Перун огнекрылатый;

И небо с края в край зажглось

И застонало в страхе;

И дрогнула земная ось…

И, воющий во прахе,

Творца грядуща слышит бес;

И молится хранитель…

И стал на высоте небес

Средь молний ангел мститель.

«Гряду! и вечный божий суд

Несет моя десница!

Мне казнь и благость предтекут…

Во прах, чадоубийца!»

О всемогущество словес!

Уже отступник тленье;

Потух последний свет очес;

В костях оцепененье;

И лик кончиной искажен;

И сердце охладело;

И от сомкнувшихся устен

Дыханье отлетело.

«И праху обладатель ад,

И гробу отверженье,

Доколь на погубленных чад

Не снидет искупленье.

И чадам непробудный сон;

И тот, кто чист душою,

Кто, их не зревши, распален

Одной из них красою,

Придет, житейское презрев,

В забвенну их обитель;

Есть обреченный спящих дев

От неба искупитель.

И будут спать: и к ним века

В полете не коснутся;

И пройдет тления рука

Их мимо; и проснутся

С неизменившейся красой

Для жизни обновленной;

И низойдет тогда покой

К могиле искупленной;

И будет мир в его костях;

И претворенный в радость,

Творца постигнув в небесах,

Речет: господь есть благость!..»

Уж вестник утра в высоте;

И слышен громкий петел;

И день в воздушной красоте

Летит, как радость светел…

Узрели дев, объятых сном,

И старца труп узрели;

И мертвый страшен был лицом,

Глаза, не зря, смотрели;

Как будто, страждущ, прижимал

Он к хладным персям руки,

И на устах его роптал,

Казалось, голос муки.

И спящих лик покоен был:

Невидимо крылами

Их тихий ангел облачил;

И райскими мечтами

Чудесный был исполнен сон;

И сладким их дыханьем

Окрест был воздух растворен,

Как роз благоуханьем;

И расцветали их уста

Улыбкою прелестной,

И их являлась красота

В спокойствии небесной.