— Пьер, здравствуй. Как дела? — сказал я, выцепив техника на палубе Б.

— Хреново дела, — ответил он мрачно. Судя по всему, Пьер пребывал в состоянии легкой ломки. Ему хотелось самосада, но он не мог, потому что ситуация не располагала.

При нынешних строгостях за нелегальное выращивание табака на станции могли очень ощутимо надавать по шапке.

— Как тебя с самосадом не попалили? — поинтересовался я, понижая голос.

— Да потому что не нашли. Так я и покажу, где я устроился! Сейчас!

— Слава богу, хотя… Кому какое дело?

— Не скажи. Воякам вашим, допустим, дела нет, а вот начальство концерна передаст дело в суд. Очень даже с радостью. Только хрен им всем! Черт, курить-то как хочется…

— А где же ты теперь самокрутки дуешь, Пьер?

Пьер кисло на меня поглядел и ответил вопросом на вопрос:

— Тебе чего, отсыпать? Или ты по поводу своего флуггера приперся? — Так и сказал: «приперся», упустив своеобычные обращения «брат, мучачо» и прочие. Здорово его колбасило: лицо бледное, насколько это вообще доступно чернокожим, и холодный пот ручьем.

— Флуггера. По поводу.

— Так и говори! Мне некогда лясы точить. Вон работы сколько! — Он обвел рукой свои владенья. Да уж, кучи искореженной техники ввергли бы в уныние даже профессионально ультра-оптимистичного ведущего передачи «Крылья Отчизны». — Акты на списание, ремонтные формуляры, заказы по запчастям, фактический ремонт — это же все на мне!

— Не ной, Пьер, тебе не идет. Лучше расскажи, что ты там моему «Хагену» прописал?

— Думаешь, я помню? Ладно, пошли в подсобку, а то с живого не слезешь…

В подсобке обнаружился рабочий стол, неожиданно аккуратный — бумажечка к бумажечке. Пьер открыл планшет и распечатал формуляр.

— Держи. И проваливай. Дел по горло.

Я «провалил» на ангарную палубу, где, усевшись на демонтированную пушку «Ирис», сунул нос в документ.

Печально. Не безнадежно, но печально.

— Та-а-ак, — бубнил я под нос, — наличные повреждения: станция защиты хвоста — уничтожена, система охлаждения твердотельной пушки — уничтожена, киль… правая плоскость… так, это ясно… Ага, вот! Рекомендации по ремонту: замена плоскости, замена кормовой башни, замена фонаря кабины, замена панелей центроплана Ф-10, Ф-11, восстановление панелей Д-2, Д-3 посредством молекулярной сварки… титанировое напыление… покраска… И тут понятно… Самое главное! Заключение: с учетом полученных повреждений ремонтно-восстановительные мероприятия по тяжелому истребителю «Хаген» бортномер 151 планируется завершить в течение двух дней. В связи с отсутствием фирменных запчастей… рекомендую ремонт приостановить и поместить флуггер на консервацию до получения запчастей по запросу номер… от такого-то числа. Да-а-а…

— Вот и остался ты, Андрей, безлошадным, — протянул я вслух, кажется, довольно громко, так как на меня заоборачивались два мужика с аппаратами блиц-сварки и донельзя мрачный херенте, что-то строчивший в планшете.

Я собирался погрустить еще, но меня согнали с пушки, которую работяги принялись стропить и грузить на платформу тягача. От нечего делать я стал помогать советами, но обстановка не располагала, и мне чуть не дали по харе. Потом налетел тот самый херенте с криками, что я мешаю людям и не пойти бы мне куда подальше.

Пришлось пойти искать это самое «куда». На душе было сумрачно. Первый раз за долгое время ваш покорный слуга оказался в ситуации полного и тотального безделья на неопределенный срок.