– Итак, мистер Уайт, я вас слушаю.

– Это я вас слушаю! – Роберту даже не пришлось изображать удивление.

– Вы ничего не хотите нам сообщить? А ведь вы располагаете сведениями, могущими иметь государственную важность.

– Я связан некоторыми обязательствами, – пожал плечами Роберт, – что, конечно, не помешает вашим парням оттащить меня в комнату с брэйнсканером. Не понимаю, кстати, почему вы до сих пор этого не сделали.

– Прекрасно, мистер Уайт. Именно такой ответ и предсказывали наши психологи. Вы готовы хранить тайну, пока вам это выгодно. Но мы не собираемся вытягивать из вас ваши секреты – в этом нет необходимости. Ваших тайн всего две. Первая касается личности коррингартского императора, который есть никто иной как Ричард Герберт Клайренс, родной дядя нынешнего главы «Клайренс Энтерпрайзис». Вторая касается причин, по которым он – мне продолжать, мистер Уайт? – развязал войну против землян.

– Так вы все знаете! – потрясенно выдохнул Роберт.

– Разумеется. О том, кто стоит во главе Империи, мы догадались уже довольно давно – правда, у нас не было прямых доказательств. Ну, а после того, как эта теория была скормлена нашим аналитикам, они быстро пришли к выводу, что социально‑экономический эксперимент Ричарда Клайренса неминуемо приведет к образованию критического переизбытка неквалифицированной рабочей силы, для которой единственным применением будет роль пушечного мяса. Наша вчерашняя беседа с мистером Р.М.Клайренсом лишь прояснила некоторые детали. Так что, как видите, все это уже не тайна. Но, разумеется, только для нас, а не для широкой общественности.

– Так вы пригласили меня, чтобы напомнить о необходимости молчать?

Лицо чиновника обрело официальное выражение.

– Согласно закону о государственной и военной тайне, лицо, проникшее в такую тайну, не имея на то соответствующих полномочий, может быть подвергнуто физической коррекции памяти без его согласия. В случае, если означенное проникновение не вызвано нарушением законов со стороны данного лица – что и имеет место в вашей ситуации – ему полагается денежная компенсация. Как видите, мы могли бы поступить очень просто и в полном соответствии с законом. Но, – чиновник улыбнулся, – мы хорошо изучили ваше досье. Мы знаем, что теперь, когда вы получили остров, вас не интересуют деньги или иные традиционные ценности, зато вы очень горды и чрезвычайно дорожите своей свободой. Вы бы не потерпели насилия над вашим сознанием; у вас наверняка уже есть дюжина мест, где спрятана информация на случай, если вам промоют память.

Роберт улыбнулся – на самом деле таких мест было всего восемь.

– Эпоха информационных технологий, – продолжал чиновник, – хороша и плоха тем, что очень трудно стало хранить секреты. Поэтому там, где слишком ретивые чиновники прошлого, не раздумывая, прибегли бы к насилию, мы предпочитаем опираться на добрую волю и взаимовыгодные соглашения.

– Сделка? – заинтересовался Роберт. – Но вы сами только что сказали, что мне ничего не нужно, и вы об этом знаете. Что же вы можете мне предложить?

– Самый лучший товар во Вселенной, который особенно ценят люди вроде вас – информацию. Мы удовлетворим ваше любопытство, а вы подпишете бумаги о неразглашении. Мы знаем, что можем доверить вам некоторые секреты, и вы не побежите поднимать шум на весь мир и писать в газеты сенсационные разоблачения, если вам это невыгодно. А вам это будет очень невыгодно, ибо при нарушении нашего договора речь пойдет уже не о денежной компенсации, а о длительном пребывании в местах куда менее комфортных, чем ваш остров.

– О'кей, – согласился Роберт, который, как верно заметил Реджинальд Клайренс, вовсе не рвался в спасители человечества, – но где гарантия, что вы скажете мне правду?

– Ваш здравый смысл, мистер Уайт.