Изменить размер шрифта - +
Причем, во время яростного ощупывания, у неё еще и настойчиво пытались узнать — занималась ли она с неким Арвистером интимными вещами?

Наконец, когда пиво, которое эти две похабницы вылакали уже здесь, врезало им в бестолковки, они повалились спать там, где чуть было не лишили Мыш невинности, а та, вся поруганная, ушла снимать стресс на кухню. А тут уже и я пришёл.

— То есть, они еще и моё пиво выдули, да? — мрачно осведомился я, проверив комнату пострадавшей. Её показания определенно были чистой правдой — две хулиганки, обнявшись, сладко дрыхли на чужой кровати, пребывая в состояние неполной одетости.

— Мечта педофила, — осудил я спящих, а затем предложил сунувшей в комнату нос Мыши, — Пойдем мороженое пожрем?

— Думаешь, оно способно заставить меня забыть то, что они сделали? — засомневалась девушка.

— Попробовать, думаю, стоит, — важно кивнул головой я, с трудом удерживая себя от того, чтобы не почесать полурэтчеда за её большим круглым ухом, — А заодно запрем их в доме, где нет ни капли спиртного на опохмел. И морс перед этим выпьем.

— Это уже что-то! — тут же повеселела в который раз опошленная Ассоль.

Разумеется, я не хотел мороженого. Мне хотелось принять ванну и уснуть сном праведника после того, как потратил большую часть дня на двух зеленых портовых зараз, сначала трясшихся при мне как ветки молодого ясеня в грозу. Пришлось выпустить наружу всё своё обаяние, проявить невиданную щедрость со жратвой и выпивкой, нарассказывать анекдотов как какому-то тамаде, даже отпустить пару комплиментов их нарядам (а девки неплохо приподнялись с момента нашей последней встречи), перед тем как Полита со Стенькой расслабились и перестали видеть во мне массового убийцу.

Вышло с ними, как я и предполагал, вполне прозаично. После того, как мои собратья прошлись огнем и мечом по городу, особо тщательно прошерстив порт, там открылось множество «вакансий», одну из которых предприимчивые девчонки и заняли. По причине молодости ничего серьезного они получить не могли, но новая лодка и право на маршрут, по которому поставляется легкая дурь? До этого некоторые идут полжизни.

Также, по причине сильного хаоса во всех движениях теневого мира нашего замечательного города, девчонки знали многое.

Не хотели, правда, рассказывать, за что их ни грамма не виню.

…но рассказали.

— И вот мы здесь. Сидим, кушаем мороженое, — закончил я рассказ, вызывая гримасу недовольства на мордочке Мыши, — Мне нужно, чтобы ты узнала подробнее о том, какие именно «большие шевеления» идут у ваших. Сможешь попросить Цирсцею?

— Ты расчетливый и подлый гад, Конрад, — поставила мне диагноз Мыш, продолжая уплетать пломбир, — Вытащил меня из дому, поставил перед фактом, что туда несколько часов возвращаться незачем, дал взятку и теперь ждешь, что мы пойдем к моей стае?

— А потом зайдем в несколько магазинов, — зашёл я с козырей, заставив глазки госпожи Лаудберг заблестеть.

Одна она по городу ходить категорически боялась, а наша карманная вампиресса не казалась Мыши надежной охраной.

— Расчетливый и подлый гад… — теперь это прозвучало почти с любовью.

— Идем, пьяная помятая пионервожатая, — вспомнил я семидесятые в Союзе, — Займемся делом.

— Чего это? Бухали они, а пьяная я?

— Ты бы свое лицо сейчас видела. Пломбир определенно делает тебя пьяной от счастья.

Стая Ассоль жила возле Граильни. Крысы, тщательно и сурово напуганные мной и Оргаром Воллом-третьим, уже давно засыпали норы, что вели в логова канадиумцев, и отрыли новые, ведущие в куда более безопасные места. Одним из них была свалка железячников, принимающих у рэтчедов металлолом по низким расценкам. Пока Ассоль, скрывшись в недрах ржавого хлама, общалась с родственниками, я, к своему несказанному удивлению, тоже нашёл с кем потрепаться — на свалке кроме трех местных мастеров отчаянно грустило еще два знакомых орка.

Быстрый переход