Вдруг с кормы раздался громкий хохот.

— Морган! — крикнул Джейк. — Скорей сюда! Ты только посмотри на его рожу!

Серенити заметила, как Джейк передал Моргану подзорную трубу. Все еще посмеиваясь, он изрек:

— Только раз в жизни видал я такую бледную физиономию. Это когда бедняге Роберту Доррану один лекарь на Ямайке собрался ампутировать его рожок.

Краска бросилась в лицо Серенити. Что за язык у этого грубияна Джейка Дадли! Хотя… Чего еще можно ждать от пирата?

Морган не ответил. Он смотрел сквозь подзорную трубу на вражеский корабль.

Внезапно Джейк заметил ее. Улыбка тотчас же сбежала с его лица. Он тронул Моргана за плечо.

Морган опустил подзорную трубу и обернулся к ней. Во взгляде его читалось нечто такое, чего нельзя было выразить словами. Серенити, оцепенев, смотрела, как он идет по палубе, приближаясь к ней.

— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал он. — Это ясно без слов.

Серенити гордо выпрямила спину.

— Да неужто?

— Вы осуждаете меня, ничего толком обо мне не зная.

— И что же мне, по-вашему, следует узнать?

Лицо его словно окаменело. Это было похоже на допрос с пристрастием. Он никому еще не давал отчета в своих действиях.

— Прежде всего следующее: на нас собирается напасть Уэйворд Хауэрс. Мы дали ему знать, кто я такой, но его это, похоже, не остановит, он…

Пушечный залп прервал его на полуслове.

— Берегись! — крикнул Джейк.

Морган обхватил Серенити за плечи и силой заставил пригнуться.

Через мгновение пушечное ядро обрушилось в воду у самого борта корабля. Гигантская волна качнула «Тритона», и соленые потоки окатили палубу.

— Всем оставаться на местах! — азартно выкрикнул Морган.

Серенити, едва живая от страха, не верила своим глазам. Господи, ему, как видно, все это по душе. Он оказался в родной стихии. На щеках Моргана горел румянец возбуждения, ноздри его раздувались.

Да ведь он просто умалишенный. Безумец!

— Хауэрс решил во что бы то ни стало заполучить меня, — с кровожадной улыбкой заявил Морган, отбрасывая со лба мокрые пряди волос. — Но мы еще посмотрим, кому достанется победная песнь.

Боже, какая беспечная удаль!

— Сейчас мы ему ответим! — с задором воскликнул он. — Эй, целься, ребята! Трофеи поделим между теми, кто не спасует в бою!

Серенити, будучи не робкого десятка, все же не могла понять его.

— Неужели такое может нравиться?

— Я этим живу, — с восторженной улыбкой отвечал Морган. — Упоение боем — это ни с чем не сравнимое чувство.

— А мне, похоже, сейчас сделается дурно, — пробормотала Серенити, прижав ладонь к груди.

Морган помог ей подняться на ноги.

— Вам лучше спуститься вниз.

— А если они потопят корабль? — забеспокоилась она. Ей стало жутко при мысли, что она очутится в трюме тонущего корабля, лишенная возможности спастись в одной из шлюпок.

— Но здесь куда опасней! — возразил он. — Что, если вас ранят из мушкета? Да и пушечное ядро — вещь пренеприятная.

— Не верю ни одному вашему слову. — Серенити покачала головой. Да и как можно ему доверять — человеку, окруженному чудовищным ореолом лжи? — Кит мне говорил, что степень риска примерно одинакова.

Морган, вспомнив, как его прежний корабль, «Розанну», буквально разорвало пополам во время незначительной стычки с британским парусником, вынужден был с ней согласиться.

— Ну, в таком случае укройтесь вон за той грудой бочонков и носа из-за нее не высовывайте.