Владислав Крапивин. Пироскаф «Дед Мазай»
Предисловие автора
Ясно из подзаголовка, что эту книгу автор написал прежде всего для себя… У меня и раньше были такие книги. «Лоцман», «Синий Треугольник», «Дырчатая Луна», «Топот шахматных лошадок», «Пять скачков до горизонта»… Книги, где я уходил к себе, в ту страну, где мне было хорошо с друзьями и на родных берегах. Туда, где меня понимали… Эту книгу многие не поймут. Если и прочитают, то с кислым лицом и оттопыренной губой. Прежде всего — так называемые взрослые читатели. Я зримо представляю их. Прежде всего это девицы и дамы послестуденческого возраста, которые, оттопырив наманикюренные мизинцы и помахивая сигаретой, говорят: — Ах, я купила эту книжку, прочитала четыре страницы, и они меня не зацепили. Книжка совершенно не пошла. Больше не буду покупать книги Крапивина. Там опять дети спорят со взрослыми. К тому же, автор на старости лет совершенно разучился писать и чудовищно повторяется… В том, что автор повторяется, его стали обвинять в 1966 году, когда он в журнале «Пионер» после повести «Та сторона, где ветер» напечатал «Оруженосца Кашку». «Слава, ты опять об одном и том же! Сколько можно?» Сколько существую, столько и можно. Потому что живу в мире, где живут рядом со мной девчонки и мальчишки с добрыми душами и верными сердцами. Порой они крепко страдают от «наманикюренных» дам (среди которых немало и существ мужского рода), но держатся… Короче говоря, что касается большинства взрослых читателей, то «лос фигос» с ними, как выражаются герои «Пироскафа». Другое дело — ребята… У меня нет радужных надежд. Мальчики и девочки нашего времени с книгами дружат меньше, чем раньше. Но кое-кто дружит. И я думаю, что кто-нибудь из них прочтёт (или хотя бы пролистает) роман о Пироскафе. И, возможно, зацепится там за мысль, что жить на свете гораздо лучше, когда у тебя есть настоящие друзья. И когда есть свой «Пироскаф» — не обязательно старый пароход, а может быть просто любимая игрушка, книга или хотя бы поселившаяся в душе сказка… Если так случится, выходит, что я писал не зря… Впрочем, я и так знаю, что не зря. Потому что у меня есть один верный и неизменный читатель (кроме меня самого). Это мой крепкий друг, третьеклассник Никита Петухов. Мы познакомились год назад в трудные дни киносъёмочной работы на дне знойного Тюменского лога. В первый час знакомства Никитка встал на цыпочки и шёпотом сказал мне в ухо: — Владислав Петрович, я буду читать ваши книжки всю жизнь… И читает. Он стал и первым читателем рукописи о Пироскафе. И даже её первым редактором… Впрочем, Никитку и себя я здесь ощущаю одним человеком. Мы одинаково смотрим на мир, любим старые тополя, одуванчики, приключенческие книжки, сосновые кораблики и воздушных змеев. Мы даже родились почти в один день, в середине октября. А то, что я ухитрился сделать это на шестьдесят четыре года раньше, не играет никакой роли. Осенью 2011 года моему другу Никите исполнится девять лет, и к этому дню я дарю и посвящаю ему уже отредактированную книгу «Пироскаф «Дед Мазай»». Июль 2011 г., Тюмень
Первая часть Счастливый билет
Холодное молоко
Героя нашей книги зовут Сушкин. В начале этой истории было ему девять лет с хвостиком. Вернее, с ба-альшим хвостом, потому что Сушкин к тому времени закончил третий класс. И вот однажды утром он, уже в штанах и рубашке, но ещё не умытый, лежал на кровати в пустой спальне и пытался вспомнить, что ему снилось ночью. Кажется, ничего не снилось. |
