Сэм занималась своей семьей и журналом о тканях. Родители, режиссеры-документалисты, снимали фильм о дикой природе и находились где-то далеко в джунглях.
А уже через две недели после письма, пришедшего их сестре Сэм, Уилл был похоронен в Мельбурне. В тот зимний день моросил дождь, и около сотни людей, как сказали Райану позже, пришли проститься с его братом.
Пройдя через приоткрытые деревянные ворота и поднявшись наверх, он увидел небольшой и, судя по всему, недавно перестроенный домик. Пестрые цветы окаймляли фасад, отчаянно пытаясь выжить в этой жуткой засухе. Забор был починен, трава, правда увядшая, коротко подстрижена. Через белые простыни, развевающиеся на бельевой веревке, Райан увидел женскую фигуру.
Ради кого Уилл отказался от учебы в Оксфорде? Это скромница, педантка, актриса, душевный человек или просто симпатичная деревенская девчонка, привлекшая внимание одинокого городского парня? Кто вынудил члена семьи Гас-пер забыть обо всем?
Эта женщина, злобно подумал Райан, и меня своим письмом вытащила из цивилизованного мира — пятизвездочных отелей и еженощных политических дебатов за коктейлем — сюда, где грязь, жара и мухи!
Женщина передвинулась, и Райан мельком увидел освещенные солнцем темно-рыжие кудри. Он насмешливо улыбнулся. Ему нет дела до ее прелестей. Он только должен выяснить, почему Уилл хотел здесь остаться.
Подойдя ближе, Райан понял, что женщина за развевающейся белой простыней, если можно так сказать, поет — беззастенчиво, во весь голос и… ужасно, не попадая в ноты.
Райан замедлил шаг. Возможно, он обязан обнаружить себя первым? А далее как себя вести? Сказать все сразу или притвориться несведущим? Пока Райан думал, женщина, отодвинув простыню, предстала перед ним, и отступать было поздно.
Ее темно-рыжие густые длинные вьющиеся волосы, собранные в хвост и перетянутые розовым шнурком, падали на спину, а под простым летним платьем из хлопка в цветочек четко просматривалась очень стройная фигура.
Вот женщина потянулась наверх, чтобы повесить наволочку. Ветер трепал тонкую ткань платья и волосы. Вот она наклонилась за простыней и отставила назад босую ногу, чтобы сохранить равновесие. Выпрямившись, снова запела в полный голос, покачивая бедрами в такт громко звучащей музыке.
— Как тебе это нравится, Мэгги? — крикнула она, поворачиваясь на месте и придерживая платье, юбка которого поднялась и обнажила стройные загорелые ноги.
Значит, это непосредственное существо и есть Лаура Сомервейл — таинственная девушка, мечта Уилла? Значит, вот эта на вид беспечная женщина и написала с такой честностью и болью о желании иметь семью, которой у нее не было?
Слишком неожиданно. И зачем он только отправился искать ее? Нужно было последовать ее примеру и написать ответное письмо.
Райан отступил назад, и гравий под его ботинками захрустел. Подобно путешественнику, наткнувшемуся на скорпиона, он замер с поднятой над землей ногой.
Женщина повернулась и уставилась на него глазами цвета золотой травы под ее ногами. Райан смотрел на нее, затаив дыхание.
Лаура подняла руку, чтобы защитить глаза от солнца, разглядывая незнакомца, который неожиданно забрел на ее маленькую планету.
Она забыла о Паваротти и горячих пенистых ваннах, увидев темные завитки волос и голубые, как небо, глаза. Незнакомец был широкоплечим и длинноногим. На нем были узкие джинсы и рубашка с закатанными рукавами, обнажавшими мускулистые предплечья. Что-то знакомое промелькнуло в его пристальном взгляде, но что именно, она не смогла понять.
Под деревом напротив большого и красивого пустого дома Кардиньяр стоял дорогой спортивный черный автомобиль, покрытый пылью. Она пела так громко, что даже не услышала, как он подъехал, Лаура улыбнулась — хотя парень и одет, как местные жители, он не из них: одежда слишком новая, автомобиль чересчур шикарный, стрижка чрезмерно аккуратная. |