- Я ещё не выслушал его, - с сомнением произнес Махоуни.

- У вас на карту поставлено больше, чем у этих двоих, - сказал я, пытаясь убедить его. - Уж как-нибудь выкроите для меня пять минут.

Он кивнул.

- Да, пять минут. - И повторил то же самое в трубку: - Дай нам пять минут. Сообщи, когда там опять никого не будет.

Махоуни положил трубку и окинул меня долгим задумчивым взглядом. Потом он уселся за стол и сказал:

- Ладно. Есть одно обстоятельство, которое говорит в твою пользу. Теперь у меня к тебе вопрос. Если ты пришел сюда не затем, чтобы убить меня, тогда зачем ты сюда пришел?

- За сведениями, - ответил я.

- Тебе нужны сведения? Но ведь ты сам даешь сведения.

- То-то и оно, что я никогда не давал никому никаких сведений. Я ходил к мистеру Агриколе и мистеру Гроссу, чтобы узнать, почему синдикат охотится за мной, тогда как я не сделал ничего плохого. Мистер Гросс говорит, причина в том, что вы говорите, будто я стукач. Но я не стучал. Вот и пришел сюда узнать, кто вам сказал, что я стукач.

- Ну, это несложно, - ответил он. - Тони Тафи.

- Кто?

- Лейтенант Энтони Тафи из отдела организованной преступности. Крепыш Тафи. Это он собирал сведения о твоем баре, и, когда я спросил его, откуда берутся наркотики, он ответил, что прямиком от бармена, который работает на синдикат.

- Он сказал... - Тут я умолк. Я сроду не слыхал о Крепыше Тони Тафи. С чего бы вдруг ему говорить такое про меня?

- Крепыш Тони - честный полицейский, из неподкупных, - заявил Махоуни. - А я - его непосредственный начальник. Когда я спрашиваю его, откуда сведения, он мне отвечает. У него нет причин лгать.

- Но он солгал.

Махоуни выставил вперед свои пухлые ладони, будто чаши весов.

- С одной стороны, тебе не было никакого смысла приходить в участок, чтобы убить меня. С другой стороны, Крепышу Тафи не было никакого смысла мне врать.

- Племянничек прикончил Фермера Агриколу, мы это точно знаем, вставил Траск.

- А я был у него за полчаса до убийства. Как вспомнишь - тошно становится, - вставил Слейд.

Махоуни продолжал вдумчиво изучать свои перевернутые ладони.

- Вот сюда, - проговорил он, - надо присовокупить тот факт, что Крепыш Тони никогда прежде мне не врал. И тот, что, по всеобщему убеждению, именно ты вырубил Фермера Агриколу. А ещё твой приход сюда при оружии. Да в придачу то, что именно тебе было удобнее всего стучать в полицию.

Говоря это, он все ниже опускал одну руку, отягощенную тем, что, по мнению Махоуни, следовало присовокупить одно к другому. Бросив на меня быстрый взгляд, он сосредоточил внимание на второй своей ладони, которая одиноко висела в воздухе.

- А вот сюда нам присовокупить нечего, - сказал Махоуни. - Совсем нечего. Так что, возможно, ты все-таки пришел сюда, чтобы убить меня. И не стал караулить возле дома либо по глупости, либо потому, что надеялся застать меня врасплох.

Траск и Слейд закивали. Слейд сказал:

- Вот так-то, племянничек. Все сходится.

- Кто-то, - произнес я с дрожью в голосе, - использует меня как мальчика для битья. Я в жизни не перемолвился словом с Тони Тафи. Я сейчас впервые слышу о нем. Либо он вам наврал, либо вы наврали мистеру Гроссу. Хотел бы я знать, кто из вас врет.

Махоуни не на шутку оскорбился.

- Я - лгу? Да за каким чертом?

- Может, сведения просочились по вашей вине, - предположил я. - И теперь вы хотите выгородить себя, свалив все на меня.

- Ну, пожалуй, все. Я наслушался, - сказал Махоуни.

Я тотчас же воззвал к Траску:

- Возможно, вы уже успели поговорить с мистером Гроссом и сказать ему, что вчера со мной была вовсе не мисс Алтея.

Траск нахмурился.

- Ну и что?

- А то, что мистер Гросс полагает, будто я в сговоре с мисс Алтеей и поэтому стучу в полицию и пристукиваю людей.