|
И они в нем души не чаяли. По всему чувствовалось, в какой уютной домашней атмосфере он рос. А уж то, как гордились им родители, было видно невооруженным глазом. - Ox! - сказала Ли, когда Сара начала плакать и потягиваться. - Боюсь, у нас испортилось настроение. - Почему бы тебе не уложить ее спать наверху? - предложила Амелия, вставая, чтобы их проводить. - Я с ними, - с готовностью вызвался Чад. - Нет, оставайся здесь, - распорядилась мать. - Отец хотел, чтобы ты посмотрел с ним футбольный матч. Чад покорно опустился обратно на диван. Ли взяла из рук Стюарта плачущую дочурку и пошла за Амелией наверх. - Это комната Чада, - сказала Амелия, вводя Ли в большую, просторную комнату. - Я ничего в ней не меняла. Комната была увешана фотографиями спортсменов, спортивными трофеями, вымпелами и флажками. В одном углу стояли лыжи и теннисная ракетка, на стене висел футбольный шлем. - Вместе мы сможем пододвинуть кровать к стене, а с другой стороны положим подушки, чтобы наша бесценная малютка не упала, - предложила Ли. Амелия с готовностью принялась осуществлять задуманное. Они передвинули кровать и уложили Сару, но та никак не могла уснуть. Ее крохотные ножки молотили по матрасу, в приступе раздражения она из стороны в сторону крутила головкой. Лицо ее покраснело. - На нее действует незнакомая обстановка, - сказала Амелия с qnwsbqrbhel. - Чад в младенчестве не мог спать нигде, кроме своей кроватки. - Может, если я лягу рядом, она успокоится, - сказала Ли, сбрасывая туфли: - Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Ли легла на кровать и стала поглаживать Саре спинку. Девочка сразу успокоилась, ее рыдания постепенно перешли в тихие всхлипывания, затем в икоту, и скоро она уже мирно посапывала. Ли укрыла ее и себя стеганым одеялом и принялась разглядывать фотографию, где Чад был изображен в критическую минуту футбольного матча, но скоро ее глаза закрылись, и она уснула. Когда Ли проснулась, с ее ухом происходило что-то неизъяснимо приятное. Она пошевелила головой и стукнулась лбом о голову, склонившуюся над ней. - Женщина, проснись и поцелуй меня, - потребовал глубокий, густой голос. Теплые влажные губы нежно, едва заметно прикасались к ее губам, пока она не приоткрыла рот, чтобы слиться с этими ищущими губами в жадном, страстном поцелуе. У нее не было сил открыть глаза, но она вынула руки из-под одеяла и обняла Чада за шею. - Какая ты сладкая! - прошептал он ей на ухо и снова попытался ее разбудить. Па этот раз ей удалось разлепить веки и убедиться, что Сара спокойно спит у стенки. |
