— Ятаганы это. — Проворчала девушка, когда ариец подошёл к ней и с пафосом сообщил что разрешает ей говорить в его присутствии, после чего поинтересовался мечами.

Домен не понял, попросил показать их в деле. Девушка оскалилась зловеще и обнажила оружие, давая понять, что непосредственно в деле, свои мечи она покажет в схватке с ним. Домен был не против. Наёмники расступились, окружили их кругом, начали что-то кричать — девушка считалась искуснейшим мастером боя на двух мечах…

— Не верю… — Выдохнула воительница, когда Домен, в три движения своих мечей, обезоружил её. Она даже не заметила, что лезвие клинка замерло на волосок от её шеи — девушка круглыми глазами смотрела на свои мечи, упавшие в песок.

Он легко справился с ней, но всё же иногда поглядывал на тренировки наёмников — его всё не отпускало ощущение, что эти короткие гнутые клинки, зверски опасны в сражении, конечно, при условии, что они в руках арийского мастера боя на двух мечах. И он не ошибся — против наёмников, девушка демонстрировала крайне интересные возможности своих мечей. В какой-то момент Домен с неудовольствием понял, что её кривые клинки, в близкой сшибке, гораздо смертоноснее его собственных мечей, выполненных по образу оружия самого Аргхана…

Едва вошёл в дом и в грудь что-то врезалось. Хрюкнуло, а потом свалилось под ноги, да стало там пускать носом кровавые пузыри. Домен тихо зарычал, злобным взглядом глянув на наёмников. Те замерли на месте. В свете масляной лампы, блеснули их глаза. Ариец снова посмотрел вниз. Какой-то селянин свернулся клубком и кровью, да слезами истекает.

Снова на наёмников посмотрел.

— Он убил нашего. — Наёмник показал пальцем за спину девушки. Та отошла, но молча — однажды, некто Марс, прогуливался по двору. Девушка, разгорячённая тренировкой, что-то ему сказала, остановив парня ласковым прикосновением к плечу…

Даже не повернув головы, Марс врезал ей по лицу тыльной стороной ладони. Девушка отправилась в глухой нокаут и неделю питалась, челюсть ладошкой придерживая. Научилась она молчать…, и ненавидеть своих нанимателей. Потому что были в Орхусе женщины, коим говорить разрешалось в любое время, в любом месте и с кем угодно. Причём, как оказалось, варвары из-за Великих гор, воспринимали такое поведение спокойно, только если женщина с оружием в руках доказывала своё право говорить с ними по своему желанию. То есть, дискриминация полная. Сильная, не уступает мужчинам — почёт и уважение. Слабая — лучше не мелькай, в зубы прилетит.

И хуже всего то, что критерием доказательства силы, были сами арийцы. А на их тренировочные битвы без замирания сердца нельзя было смотреть. Каждый раз казалось, что вот-вот кому-то там отрубят голову. Они демонстрировали запредельные возможности и девушку это бесило. Как и капитана её роты, рыжеволосую воительницу, по имени Шола. Впрочем, больше всего, наверное, бесило то, как арийцы в принципе относились к женщинам.

Домен глянул в указанную сторону — труп лежит. Голова проломлена какой-то толкушкой каменной. Ариец пожал плечами, протянул руку и поднял селянина за шкирку. На ноги поставил.

Вот тут и побагровел от ярости, зарычал даже. Наёмники как один отступили, положив ладони на рукояти мечей.

— Нельзя. — Прошипел ариец. Рыкнул, проглотил слово, снова рыкнул и добавил. — Пытки позорят меч. Нельзя.

— Да пошё… — Девушка не успела закончить фразу. Меч арийца вдруг оказался у него в руке и плоской стороной клинка опустился ей на темя. Рухнула как подрубленная.

— На. — Ариец сунул в руку жестоко избитого селянина, нож. Показал пальцем на одного из наёмников. — Убей его и ты будешь жить.

Селянин что-то замычал слезливо.