— Тар пал, потому что был мал. — Ответил король и замолчал.

— Я не понимаю. — Честно признался Радон, спустя пару минут.

— Тебе и не нужно. — Криво усмехнувшись, заявил король, после чего широким шагом двинулся внутрь замка.

Радон покраснел от обиды, но она была мимолётна — он что-то увидел в его глазах, как тогда, в битве за город Арии, где Логан, убедил их сражаться, используя луки.

Тогда он тоже не понимал. Но опасное решение королевского сына, вылилось в безумно богатую добычу и крайне низкие потери среди арийских воинов. Сейчас, как и тогда, нужно просто дождаться момента, когда всё станет ясно.

Очутившись внутри, Логан приказал выпнуть всех на открытые участки, во двор внутреннего замка. Он взобрался на стену и произнёс краткую речь, после которой плачь и стенания, заметно стихли. Взгляды, полные ненависти, никуда не делись, но люди ощутили облегчение.

А он говорил о том, что город теперь принадлежит Логану из Арии, сыну Славного города Тара и его королю. Что все выжившие, останутся здесь и будут под его защитой. Что их город не будет разрушен, что с них не будут брать никакой дани, кроме двадцатины, что будут они жить, как и раньше, с той лишь разницей, что отныне придётся им носить печати Свободных…

До некоторых дошло. Многие слышали о том, как живёт крепость Орхус.

— Но зачем же??? Зачем всё это??? — С воем, стирая слёзы, закричала какая-то женщина. Какая конкретно, разглядеть никто не сумел, так что арийцы остались на своих местах, а Логан предпочёл отступить от правила — здесь можно было, здесь он делал то, чего ещё никогда ни делал, ни один из королей Тара.

— Что бы помнили. — Пояснил ариец. — Что бы меч вволю напился крови, что бы в битве, вы узнали нас, а мы поняли вас. Только смерть и кровь, честны. Слова лгут, разум похож на охотящуюся змею — лишь кровь и добрая сталь честны.

— Безумец! — Выкрикнула другая женщина, пожилая, дряхлая — её заметили. С рыком Радон двинулся через толпу, но был остановлен резким окриком Логана. Ворча проклятья, он вернулся на прежнее место у стен.

— Вашим Предводителем, останется Шерен. — Он показал пальцем на помятую фигуру господаря Шетрента. — Так теперь его зовут. — Господарь побагровел, но возмущаться не стал. — Его задача — защищать и взимать двадцатину с города и окрестностей.

Тут арийцы у стены подозрительно громко ворчать стали и сверкать гневными взглядами. Нет, кандидатура наместника Салира, их не возмутила. Но они не понимали, зачем им двадцатина Салира, если можно было взять много рабов и увезти их с собой?

— Ничего иного. Только сказанное. — Громко произнёс ариец. Помолчал, ожидая пока народ, проникнется мыслью. Тут за стеной кто-то истошно завопил, и в ворота вбежала стайка детей в окровавленной одежде, за ними женщина, пара мужчин и ещё две женщины — последние бежали голышом, ночью им не особо повезло, спрятаться не успели.

Всех переловили и затолкали в толпу.

— Свободные, свободны. — Пояснил он. Нахмурился — понимания не видно.

— Позволишь мне пояснять твои слова? — Раздалось тут слева, и Логан вздрогнул всем телом. Повернулся. Безжизненные пустые глаза Суб-Зеро смотрят, словно сквозь него. Ариец проворчал что-то неприличное и кивнул.

— Король лишает господаря правителя Салира, всех его прав и привилегий. Отныне, он больше не хозяин никому из вас. С печатью Свободных, вы получаете свободу. Господарь Шерен, может лишь взимать двадцатину, защищать вас и срывать печать Свободного, если не отдана двадцатина.

— Кхм. — Сказал тут Логан. Речь была длинной, пустой, излишне заковыристой, но поразительно — в глазах селян появилось понимание, удивление и что-то вроде страха сомнения, будто они не могли поверить, что Суб говорит правду.