— Сражаться мы. — Заявил глава такой колонны, неделю назад. Кохан, встречавший их с группой своих солдат, скептически хмыкнув, окинул будущих «воинов» долгим взглядом.

— Чаго? — Шумно шмыгнув носом, поинтересовался седой старик, управлявший телегой.

— Святой господарь за судьбинушку нашу воевать идёт, так и мы ж с ним. Вот. — Заметила полная бледная женщина, стоявшая рядом с телегой. Толстые руки двинулись и с одного пухлого плеча на другое, женщина перекинула суковатую дубинку, судя по всему, вырубленную в ближайшем лесу. К её тумбообразной ноге прижался худой паренёк лет четырнадцати. Глаза горят, лицо застыло, словно из камня вырублено, в руках заржавленный серп.

Кохан долго смотрел на крестьян, но решимость их никак не пострадала. Однако он не с этой целью смотрел — мужчин искал, молодых, крепких. С оружия таких рекрутов удивляться давно перестали. Тут бывало и с цепью для отбивки зерна приходили и с самодельными луками, способными разве что насмешить, и с затупленными ножами, как-то даже с коромыслом пришли.

Мужчин не обнаружилось. Дети, старики и женщины.

— Мужчин нет? — Хмуро поинтересовался наёмник.

— Нету. — Тонким голоском заявил паренёк, головой тряхнул, у него волосы по плечам посыпались, на землю упала костяная заколка. — Ой! — Вскрикнул паренёк, уронив серп, и поспешно спрятался за тазовую часть женщины с пышными формами.

— Господарь забрал всех. — Мрачно проговорила женщина, ставя тяжёлую дубинку наземь. — На неделю сказал, поле его личное прибрать, повинность то была… — Она вдруг сморщила лицо, брызнули слёзы. — Уж пару лет минуло, а не вернулси никто, сгинули все…

И рыдать начала.

Кохан завернул семейство, посоветовал тут больше не появляться, но подобные всё равно приходили. Женщины и дети, старики и девушки. Что б от короля по загривку не получить, да людей под гнев арийский не подставить, наёмники заворачивали их обратно. Странно, но даже те наёмники, которые не обзавелись тут семьями, прониклись жалостью к местному народу.

Особенно на второй недели сего похода. К тому времени крестьян собралось в армию Святого господаря уже не мало, рассказы о жизни местной, так или иначе, доходили и до Шеди и до наёмников. Так что удивляться таким эпизодам бытия местного, они перестали. Появилась сила, которая шла убивать мучителей, господарей местных и крестьяне с готовностью шли под новые стяги, даже не задумываясь о том, как будет дальше — хуже не станет, а лучшего они и не знают.

Мужчинам позволяли примкнуть к армии, прочим нет…, до того момента, пока на такой встрече рекрутов, не оказался один из арийцев лично.

Обычно они избегали подобных мероприятий, переложив сии заботы полностью на плечи наёмников и людей Шеди. Но в тот день, Арагон слегка перебрал вина и решил лично провести досмотр пополнения.

— Уходите! — Рявкнул Кохан, в который уже раз обнаружив в маленьком отряде добровольцев, двух молодых девушек и подростка тоньше ветки.

— Ик. — Заявил тут некто. Кохан, брови мрачно хмуря, обернулся. Стоит там, за спиной его, шатается слегка, мужчина очень мускулистый, росту небольшого, с кувшином в одной руке.

— Мы хотим помочь! Мы можем сражаться! — Заявила белокурая девушка в рваном льняном платье. И воинственно встряхнула острой, добротно сделанной косой.

— Вы не можете. — Резко ответил ей Кохан и показал пальцем на двух мужчин, явившихся с этой группой.