Слушай, Виктор,   задумчиво произнес Рэд.   Клайн, когда мне рассказывал, как я к ним попал, подозрительно ласково улыбался и явно чего то не договаривал. Теперь ты мне скажи: у меня вместо сердца протез стоит, или все действительно дешевле обошлось?

  Намного. Я, правда, долго объяснял, как и зачем двум нормальным людям пришло в голову насовать друг в друга медицинские эндомодуляторы, предназначенные для умирающих больных. Три раза повторил, прежде чем поверили… Тяжелое общее состояние у тебя обусловливалось генерализованным нарушением проводимости нервных импульсов.

Рэд скривился. Виктор ухмыльнулся:

  В общем, тебе починили полтора метра проводов, и состояние стабилизировалось. Сердечко даже трогать не стали. Легко отделался, Рэд.

  Да уж.

  Н ну…

  Ладно, не грузись. Кого тебе Татьяна родила?

  Пока не родила. Должна мальчика. Скоро.

  Позвонишь – скажешь.

Рэд замолчал.

  Как ты? – сказал Виктор.

  Нормально,   Рэд как то странно посмотрел на него.   Молодец, что спросил. Представляешь, просыпается на кладбище скелет, в два дня обрастает мясом и кожей, выясняет, что у него есть имя, память и умение космические корабли водить, которое никому на хрен не упало! Так как я, по твоему?

  Ну извини,   усмехнулся Блохин,   я так спросил, поразвлечься… Кейт с женой ушел в дальнюю разведку.

  Ничего себе. А где Джой?

  У Пайнтера. Ты был прав – он скрытый телепат. Парня недавно на тестирование стаскали в ИНИс, предлагали обучение с трудоустройством.

  И как?

  Никак. Ни о чем, кроме полетов слышать не хочет. Серж в бизнесе увяз по уши. Дорвался. Пока мы ему мешали, деловая активность приравнивалась к хобби. А сейчас поперло. Сильно сомневаюсь, что он еще когда нибудь будет штурманом работать.

  А ты? – спросил Рэд.

  У меня отпуск до года по желанию, как и у тебя, – сказал Виктор,   не придумал еще.

Рэд отмахнулся:

  У меня снят допуск, знаешь ведь. Что то долго ты думаешь… Ты с отцом помирился   нет?

Виктор поморщился как от зубной боли и сменил тему:

  У Стрэйка старший сын преддипломную практику прошел, скоро пилотаж сдает. Сам знаешь, мероприятие зрелищное. Давай сходим, поддержим молодежь.

Рэд отрицательно качнул головой и отвернулся:

  Один сходишь, покрасуешься.

Вернувшись, он первым делом позвонил адвокату, выдернув его из постели посреди ночи. Тот поклялся, что все, что касается особняка улажено еще год назад и при желании им можно пользоваться. Только на официальное вступление в права наследования и приведение дома в рабочее состояние может уйти некоторое время. На следующий день Гардона уволокли на допрос в СКБ, и он не только в очередной раз пожалел, что остался жив, но и что остался в здравом уме. Клайн зря старался.

Эскабэшники с рук на руки передали его начальнику комиссии по допуску гражданского космофлота. И на Гардона высыпался целый ворох неприятностей и документов, их зафиксировавших. Его лишили даже права на ношение оружия и управление индивидуальным транспортным средством, одарив на прощание удостоверением ветерана космофлота. И вдруг все кончилось. Рэд лежал на кровати, пришедшей на смену стационарной системе, ждал звонка от адвоката и смотрел в окно. Напиваться в доме у Розы было бы верхом черной неблагодарности, и он не пил. Просто лежал и смотрел. Дверь открылась, Виктор, облаченный в форму АСП, шагнул в комнату.

  Одевайся, поехали,   не поздоровавшись, сказал он.

  Куда?

  До «Вышки» прокатимся.