Восклицание было реакцией на тонкий луч света, направленный с пола в лоб Зореки. Луч просверлил аккуратную дырочку во лбу и проник в мозг. Из выжженной раны поднимался вверх легкий дымок.

Громыхнув, упало на пол оружие верной помощницы Эвастона.

Зореки рухнула как подкошенная. Она была мертва.

Мачико сразу направила дуло своего бластера на технический персонал Эвастона.

– Одно неверное движение, и вы все последуете за ней. – Она посмотрела на Аттилу. Он еще не убрал свое смертоносное приспособление, испускающее лазерный луч. – Молодец, Тил! Спасибо.

– Всегда готов помочь. Хорошая позиция. Превосходная тактика.

Девушка осмотрела Нэда. Обожжен. Но будет жить.

Ногучи схватила микрофон.

– Ты все слышал и видел, – завопила она. – А теперь, Эвастон, поднимайся сюда, толстая задница, пока тебя не выбросило наверх взрывной волной.

Ответа не последовало.

В помещении главного штаба не услышали ответа из нижнего бункера, потому что там уже никого не было.

Ливермор Эвастон запустил в действие план Б.

Как только он увидел, что Зореки, его последняя надежда, упала, он вскочил, схватил ружье и пакет с необходимым провиантом. Затем рванулся к запасному выходу, предусмотренному на случай чрезвычайного положения. Незаметная панель бесшумно отодвинулась, открыв за собой темный коридор, ведущий к скоростному пневмотрубопроводу.

Возможность бегства из бункера Эвастон предусмотрел в первую очередь. Этот небольшой урок он получил от самого Адольфа Гитлера. Фюрер в свое время не побеспокоился о запасном варианте. Так как Ливермор изучил биографии всех великих лидеров, то, естественно, хотел избежать их ошибок.

Правда, он и сам сделал достаточное количество промахов.

Эвастон втиснул свою грузную фигуру внутрь машины, пристегнулся и, опустив стеклянный верх, нажал на стартовую кнопку. Устройство, словно ракета, устремилось вниз по трубе.

Он почувствовал себя как в детстве на американских горках, только в полнейшей темноте. Проскочив под всем поселением, машина внезапно начала круто подниматься, почти отвесно. При этом ощущались сильные перегрузки, его как бы вдавило в сиденье.

Затем Эвастон резко остановился. Пружины и пристяжные ремни несколько смягчили силу инерции, однако у него чуть дух не вышибло. Стеклянный верх машины со стуком откинулся.

Нельзя терять ни минуты.

Ливермор с трудом выбрался наверх и заторопился к выходу. Там, снаружи, находилась его единственная надежда. Потянув изо всех сил за ручку, он распахнул дверь. Ночной воздух ударил в нос запахом горелого мяса и еще чего‑то очень неприятного.

Эвастон не обратил внимания на все это. К своей радости, он увидел стоящую внизу у трапа машину обтекаемой формы.

Его родной лимузин. Внутри была видна едва различимая фигура, пригнувшаяся к рулю, чтобы не привлекать ненужного внимания. Водителя явно пугала битва, пламя которой полыхало буквально в сотне метров от машины.

Еще не отдышавшись после трудного стремительного перемещения из бункера, Эвастон мигом сбежал вниз и ринулся к машине.

Сполохи огня отразились на сверкающей поверхности, когда он открывал дверцу.

– Ты прекрасно поработал.

– Слава Богу! Это вы! – облегченно выпалил Абнер Брукинс. – Надо сматываться отсюда поскорее.

– Да, но мы еще вернемся!

Эвастон вскочил в машину, захлопнул дверцу и сделал знак юристу, что можно ехать.

– К моему кораблю. Сейчас нам придется ненадолго улететь. Но когда я вернусь назад, они ответят мне за все. Поверь мне.

Лимузин рванулся в ночь.

– Куда он мог смыться? И чтобы без шуточек! – Мачико направила бластер в голову главного инженера.

Капли пота стекали по гладкому лбу технаря.