Пожилая женщина надменно и холодно улыбнулась. Робость коллеги в данном случае ее вполне устроила. Быть поближе к самой Хозяйке, лишний раз продемонстрировать ей свою расторопность и преданность, проведя процедуру омоложения собственными руками, было для нее желанным звеном на пути к достижению заветной цели. Обещанное вознаграждение за добросовестную службу не давало ей покоя ни днем ни ночью. Поэтому она охотно пошла навстречу коллеге.

- Что мне делать? – одними губами спросила Нану мать Шестого, усаживая ее в кресло.

- Выполнять свои обязанности, - тоже шепотом сказала девочка. – Только энергии у меня возьмите совсем чуть-чуть. – И, не совладав с собой, дрогнувшим голосом добавила: - Обещаете?

Женщина молча кивнула и принялась закреплять над ее солнечным сплетением черный резиновый щуп.

«Что я делаю! Зачем я это делаю?! - в ужасе думала Нана, следя за действиями женщины. – А если она не послушает меня? А если она с ними заодно? А если я сползу с этого кресла глубокой старухой? Господи, Господи, Господи! Не допусти. Умоляю, не допусти.»

Аппарат ожил и тихонько угрожающе заворчал. Замигали разноцветные лампочки, дрогнули и поползли на экранах стрелки, защелкали, выскакивая одна за другой цифры. В районе солнечного сплетения появилось неприятное тянущее ощущение. А может Нана это только внушала себе? Ею все больше завладевал страх, от которого вспотели ладошки, а на лбу выступила испарина.

Внимательно следившая за ней мать Шестого, закрыв Нану от роботов спиной, наклонилась, будто что-то желая поправить, и быстрым незаметным движением вывернула резиновый щуп присоском наружу. Аппарат продолжал жужжать, но теперь он работал как бы вхолостую.

Через несколько мучительно долгих минут старшая оператор, получив приказ от Хозяйки, отключила аппарат. Мать Шестого, спеша чтобы никто ничего не заметил, освободила Нану от щупа и целой паутины датчиков. Некоторое время Нана продолжала неподвижно сидеть в донорском кресле, пытаясь по глазам женщины прочесть свой приговор, но та упорно отводила взгляд

- Ты в порядке, моя дорогая?  - Перед ними неожиданно появилась Хозяйка, сияющая, жизнерадостная... заметно помолодевшая. – Скажи скорее, как ты меня находишь? – Она кокетливо вертелась перед девочкой, поворачиваясь то одним боком, то другим, будто демонстрировала ей свое новое платье или прическу.

Нана смотрела на нее во все глаза и не могла вымолвить ни слова. Мелкие морщинки на лице женщины исчезли, кожа разгладилась и натянулась. Губы стали полнее и ярче, будто плод, налившийся соком – наниным, соком. В ее волнистых темно-каштановых волосах и в такого же цвета глазах появился задорный блеск.

- Вы... вы просто великолепны, - наконец пробормотала Нана.

- Вот и прекрасно. Пойдем скорее ко мне, полюбуемся на себя в зеркало. – И, подхватив Нану под руку, она потянула ее к выходу.

Добравшись до своего этажа, Хозяйка приложила палец к губам и, стараясь ступать неслышно, встала на цыпочки.

- Тсс, не хочу, чтобы муж увидел нас раньше времени, - шепнула она. – Пусть это будет для него сюрпризом. – Схватив Нану за руку, она буквально втащила ее в свой будуар и, развернув за плечи, поставила перед зеркалом. - Смотри!

Из глубины овальной рамы на Нану смотрели две молодые особы – одна с пышными каштановыми волосами, другая с длинными, бронзовыми, одна пониже ростом и поплотнее, другая стройная, с тонкой талией, высоким бюстом и гордо откинутой головой. Одной на вид было лет тридцать, другой... лет двадцать пять. И та, двадцатипятилетняя, была настолько хороша собой, что Нана невольно залюбовалась ею.

- Неужели это я? – пробормотала она растерянно. – Не может быть...

- Свершилось чудо, моя дорогая, - ликующе подтвердила Хозяйка. – Я слегка помолодела, а ты выросла и превратилась во взрослую девушку.