– Я не полицейский, – вырвалось у меня, но, заметив, как напряглась Кейт, я сообразил, что рявкнул слишком резко, и взял на октаву ниже:

– Но у меня остались знакомые в полиции. А зачем тебе нужен полицейский?

– Трудно объяснить, – вздохнула она, – так, чтобы самой не запутаться. Мой друг – у меня есть близкий друг, Терри Вилфорд, он открыл кафетерий. В Виллидже – знаете, где это? Терри и еще трое ребят, они собрали денег и сложились. Мы взяли – они взяли в аренду помещение. Им повезло – совсем недорого получилось, и условия аренды выгодные, если через три месяца выяснится, что с кафетерием ничего не выгорело, от аренды можно отказаться.

Она настолько увлеклась своими объяснениями, что не могла не жестикулировать, поэтому, положив печенье обратно на тарелку, склонилась над чашкой, оперлась локтями о стол и стала помогать себе руками, вперив в меня настойчивый и пристальный взгляд. Такой она представлялась мне за столиком в кафетерии у ее приятелей; в нашей стандартной кухне она производила странное впечатление и казалась почти что эльфом из сказки.

– Похоже, что у вас уже есть адвокат, – вмешался я. – Мне еще не ясно, в чем дело, но вы к нему уже обращались, не так ли?

– Джордж – он на самом‑то деле не адвокат, – ответила она, и лицо ее на мгновение вспыхнуло лучезарной улыбкой. – Это даже немного забавно. Старший брат Джорджа работает на почте и по вечерам посещает Нью‑йоркский университет. Он уже девять лет учится на адвоката, и Джордж утверждает, что так никогда и не выучится. Но когда нам нужна юридическая консультация, Джордж обращается к своему брату. Но только теперь одним этим уже не обойдешься.

– Почему?

– Ну... Мы открылись в прошлый понедельник. А в среду явился какой‑то человек, полицейский. Он не сообщил, что ему нужно, все время задавал вопросы, осматривался и очень много... намекал. Как будто мы сделали что‑то предосудительное, а он нас выследил. И как бы сожалел о том, каково нам придется, если кафетерий придется закрыть.

– Он был в форме?

– Нет. Но Джордж попросил у него удостоверение, и он действительно оказался полицейским. Детективом.

– Ладно. И чем же дело кончилось?

– В среду он просто покрутился немного и ушел. Но в четверг вечером вернулся и опять начал распинаться о том, что с соседями нужно ладить, а тех, кто этого не делает, терпеть не будут, а вчера вечером нагрянул снова и начал спрашивать у всех посетителей документы. И все время намекал на что‑то загадочное и нехорошее. Например, зачем это Терри живет наверху... В четверг, когда он заявился, случилось так, что я поднялась к Терри, а когда спускалась, этот человек поинтересовался: в каких целях будет использоваться верхний этаж и станут ли девушки основной рабочей силой кафетерия.

Я чувствовал на себе взгляд Кейт. В мои времена полицейские‑вымогатели тоже были не редкость, а судя по рассказу Робин Кеннеди, фрукт, с которым они столкнулись, был именно такого сорта.

– И что же потом случилось? – спросил я. Она порывисто, по‑юношески пожала плечами и, наклонив голову, продолжала:

– Ну, Джордж говорит, что ему нужно дать на лапу, чтобы отмазаться. Так его брат советует, тот, который почти адвокат. Да мы и сами знаем, что такое рэкет, я имею в виду все эти дурацкие выплаты в муниципалитет и прочее... Или вот, например, этот тип из пожарной охраны, который убеждал нас, что необходимы дополнительные выходы и огнетушители, и тогда брат Джорджа отделался от него, всучив ему пятьдесят долларов. Но этот полицейский... Мы не знаем, как к нему подступиться. Боимся предлагать ему деньги – а вдруг он только и ждет, чтобы подловить нас на этом? Тогда всех нас действительно ждут неприятности.