Однако он не присел рядом на кровати, и лицо его было мрачным и сосредоточенным.

– Что то случилось? – Она мигом проснулась.

– Да.

– Что, что именно? – Черт побери, а она то успокоилась, решила, что все плохое уже позади! Неужели злодейке судьбе мало тех испытаний, что выпали на ее долю? Неужели она не заслужила право на большое настоящее счастье?!

– Ну же, говори! – Она тревожно всматривалась в лицо Ксавье, она никогда не видела его таким.

– Я получил от президента новое секретное поручение.

Алекс, до которой сразу не дошел смысл этих слов, вскричала:

– И что же на сей раз?

– Я должен прикинуться беглецом, пробравшимся сквозь блокаду, проникнуть в Англию и действовать там в интересах Штатов так, как сочту нужным.

– То есть тебя отправляют туда шпионом!

– Да.

– И я с тобой? – дрожащим голосом спросила она.

– Нет, – отрезал он. – Ты останешься здесь, с отцом, пока я справлюсь с поручением. К тому времени, как я вернусь, все бумажные дела наверняка будут улажены, я буду свободен, и мы поженимся.

– Ни за что! Как ты смеешь, наглый ублюдок?! – закричала она, запустив в него подушкой. Следом за первой последовало еще с полдюжины подушек и думочек. Алекс чуть не плакала. – Бросить меня одну, после всего, что мы пережили!

Алекс подумала было, уж не сказать ли про ребенка сейчас, но сдержалась. Ведь он так и не поверил в «путешествие во времени».

– Я сам бы хотел знать как? – не менее запальчиво отвечал Ксавье. – Я вообще никуда не хочу ехать. Я люблю тебя. Но разве я могу отказать президенту? Александра, вот вот начнется война между Штатами и Англией, если только мир не перевернется!

Да, война 1812 года, отметила машинально Алекс, вытирая слезы.

– Черт побери, хватит тебе геройствовать! Не езди туда!

– Я люблю тебя больше всех, больше жизни, – зашептал он, прижимая ее к груди. – Но если откажусь, то перестану себя уважать…

– Господь свидетель, как я люблю тебя за это, – вздохнула Алекс.

Как только «Александра» покинула Бостонскую гавань, Ксавье понял, что совершил роковую ошибку.

Сердце разрывалось от тоски по Александре Торнтон, и он ни о чем больше не мог думать – хотя в ближайшие часы ему предстояло проскочить мимо английского флота, державшего блокаду вдоль побережья. Господи, ему уже тридцать один год – возраст отнюдь не подходящий для шпионских эскапад. И сейчас ему больше пристало находиться в гостиной особняка Блэкуэллов и попивать послеобеденный портвейн, наслаждаясь заслуженной любовью и уютом. Какого черта его дернуло принять это предложение президента?

– Я – болван, – признался он полной луне. Увы, было поздно.

Кое как отстояв на мостике первые, самые опасные часы и убедившись, что они вроде бы проскочили, Ксавье охотно оставил свое место первому помощнику и спустился в капитанскую каюту. И вдруг почувствовал, что он здесь не один.

Резким движением Блэкуэлл отдернул занавеску над койкой. Словно восставшая от сна Венера, Александра не спеша уселась в постели, ослепляя его своей прекрасной наготой, подчеркнутой золотисто рыжими локонами, рассыпавшимися по плечам и груди. Он замер, как статуя.

– Привет, Блэкуэлл, – промурлыкала красавица, безмятежно улыбаясь. И в тот же миг в нем забурлила радость – он едва не пустился в пляс по тесной каюте.

– Чем это вы тут заняты, мадам? – нарочито небрежно спросил он.

– Я путешествую, – по прежнему улыбалась она.

– Пожалуй, это трудно отрицать. – Его губы против воли складывались в улыбку. Она соскользнула на пол. И он не мог налюбоваться на эти стройные длинные ноги.