— Ты!..

— Но не так, чтобы отказаться от борьбы, — гневно и по-прежнему властно перебил его Оцеола. — Но сейчас солдаты не знают, где мы. Я хожу на охоту, делаю новое оружие, коплю силы. И выжидаю… Мне нужно знать, какой шаг предпримут белые.

Выдра покачал головой:

— Я снова готов сражаться рядом с тобой, Оцеола. Но я — военный вождь моего клана, буду сражаться, когда захочу.

— Так у нас принято, — подтвердил Оцеола, жалея Выдру. Однако он устал от его гнева. Преимущество белых солдат в том, что у них есть дисциплина. Оцеола считал себя лидером в этой войне. Между тем воины то соглашались сражаться, то отправлялись по домам, а иногда сами затевали бои, обреченные на неудачу.

— Ты становишься слабым! — воскликнул Выдра.

— Напротив, более разумным. Я начинаю бой, если уверен в победе. Я стремлюсь к победе, а не к расправам. Выдра снова ударил себя кулаком в грудь:

— А я хочу уничтожить белых!

— Вспомни, мы все желаем остаться здесь, сохранить нашу землю, сберечь наших детей, обеспечить для них будущее.

— Этого нам не позволят.

— Мы будем бороться, пока не добьемся этого. Выдра, ты неукротимый и доблестный воин. Мы все в долгу перед тобой, но помни: война у нас общая!

— Я помню. Но сейчас все больше и больше белых солдат собирается в форту. Они ищут меня и Оцеолу. Я сам найду их. Я выслежу Уоррена и сниму с него скальп. Я убью каждого, кто выйдет из форта.

С этими словами он склонил голову в почтительном поклоне и вскоре исчез в сосновом бору.

Оцеола вновь повернулся к огню и закрыл глаза. Он сражался, да, сражался! Отчаянно, ожесточенно, с трезвым расчетом и яростным порывом. И снова будет сражаться…

Но сегодня… Ему было холодно, очень холодно.

Далеко от костра, у старого, поросшего мхом дуба, спал Рили Маршалл, старый негр, бежавший во Флориду. Рили служил воинам, и они защищали его. В хорошие времена он тоже работал на своих индейских хозяев, но ему выделили и собственный клочок земли. Рили мог в любой момент присоединиться к бандам негров и индейцев, но когда началась война, он был уже стар и остался с воинами Оцеолы.

Оцеола разбудил его:

— Попроси Бегущего Медведя прийти ко мне.

— Бегущий Медведь ушел изучать новый форт.

— Сегодня он здесь. Привез оленя, чтобы накормить людей.

Рили отправился выполнять приказание, и через несколько минут Джеймс Маккензи, бесшумно вынырнув из тьмы, приблизился к Оцеоле.

Зная бескомпромиссность Оцеолы, и белые, и семинолы удивлялись его дружбе с полукровкой. Но в Джеймсе было многое, что Оцеола искал и редко находил в других мужчинах. В случае нападения Джеймс бился бы за них насмерть. Он сообщал точную информацию, твердо держал слово, никогда не обманывал доверия. Джеймс не отвернется от своего народа и не станет убивать всех без разбора. Он не станет нападать на поселения, фермы и плантации белых — даже на солдат, но раздобудет пропитание для изголодавшихся отчаявшихся людей. Джеймс поделится всем, что имеет, до последней крошки. Он не солжет, не перестанет защищать своего брата и других близких ему людей. Джеймс будет до конца сражаться за свои убеждения или за то, что ему принадлежит.

И похоже, белая женщина в форту принадлежит ему.

— Ты звал меня, Оцеола? — Джеймс стоял в трех футах от вождя, освещенный пламенем костра. Оцеола никогда не сомневался в том, что выглядит достойно — и как воин, и как вождь. Но Джеймс был более шести футов ростом, широкоплеч и очень силен. Брюки, такие, как у белых, облегали его стройные ноги. Простую рубаху украшал рисунок. На цепочке висел серебряный полумесяц. Свои черные волосы он стянул красной повязкой.