С ножом в руках я почувствовала себя спокойнее. Почти не дрожа, я вернулась в гостиную, где на столе стоял второй телефонный аппарат. Подняв трубку, я с ужасом обнаружила, что шнур у него также оборван.

    Я обследовала весь дом. Двери были надежно заперты. Снаружи, на террасе, никого не было.

    Сердце у меня бешено колотилось, но я испытывала настоящее ликование. Я была одна! Я могла бежать отсюда. Скорее одеться и - бежать! Я должна обратиться в полицию…

    Я бросилась к платяному шкафу, и в эту секунду в дверь постучали.

    Я замерла от неожиданности, прижимая нож к груди.

    Стук в дверь повторился.

    -  Откройте, - потребовал мужской голос. - Полиция!

    У меня вырвался вздох облегчения. Все еще сжимая нож в руках, я подбежала к двери.

    И тут меня пронзила страшная догадка.

    Я не вызывала полицию!

    Я замерла на месте, оцепенев от ужаса.

    Отсюда, с крыши небоскреба, из пентхауза, никто не должен был услышать моих сдавленных вскриков. Обнаружив поврежденные телефонные аппараты, я не пыталась привлечь к себе чье-то внимание. Я хотела только выбраться из дома.

    Кто бы ни был этот человек у входной двери, он не мог быть полицейским!

    Стук в дверь повторился с новой силой. В висках у меня заломило.

    -  Откройте! - Голос человека звучал с большей настойчивостью. - Это полиция! Я попыталась взять себя в руки.

    -  Одну минутку, - произнесла я как можно спокойнее.-Я сейчас открою. Подождите, пожалуйста. Я одеваюсь.

    Стук прекратился.

    -  Хорошо, - ответили из-за двери. - Поторопитесь!

    -  Да-да, - ворковала я, изо всех сил стараясь сдержать дрожь в голосе. - Одну секундочку!

    Я вбежала в спальню и торопливо оглянулась по сторонам. Затем сорвала с кровати простыни, вытряхнула из комода еще какие-то постельные принадлежности и, поспешно связывая их все вместе, выскочила на террасу. Перегнувшись через парапет, я почувствовала, как у меня моментально закружилась голова. Однако пятнадцатью футами ниже я увидела небольшую террасу, что-то вроде лоджии, десятки которых украшали стены здания. На террасу выходили апартаменты, расположенные этажом ниже.

    Дрожащими руками я принялась торопливо привязывать конец простыни к каменному парапету, ограждающему мою выходящую на крышу небоскреба террасу. Второй конец связанных вместе простыней я перебросила через перила. Если бы я не была настолько испугана, у меня никогда не хватило бы смелости решиться на то, что я задумала.

    В дверь забарабанили с новой силой. В частых ударах кулака чувствовалось едва сдерживаемое нетерпение стучавших.

    Я кинулась в спальню, чтобы набросить на себя что-нибудь из одежды, но тут дверь задрожала под градом обрушившихся на нее ударов.

    Я натянула первое, что попалось мне под руку, какую-то пижаму, - и тут сообразила, что не смогу взять с собой нож, так как при спуске мне придется держаться за простыни обеими руками. Наверное, я смогла бы зажать нож в зубах, но в тот момент я была настолько охвачена паникой, что мне это просто не пришло в голову.

    Мощные удары срывали дверь с петель. Времени у меня не оставалось. Я швырнула нож на кровать, под подушку, и выскочила на террасу. Стараясь не смотреть вниз, я кое-как перелезла через парапет и, едва сдерживая подступающую к горлу тошноту, начала медленно спускаться по простыням.