Взбудораженный своими воинственными мыслями, Ашот несколько раз вскакивал и выглядывал из пещеры. Но до рассвета было еще далеко.

Но вот ребята начали просыпаться. Первым встал Гагик. Подмигнув Ашоту, он тоном заговорщика спросил:

- Что, хаш не готов еще? Нет? Так чего же ты так рано поднялся?

Ашот фыркнул и покачал головой.

Гагик пошел в угол пещеры, где стоял кувшин с водой, которой они пользовались вместо соли Известняк, растворенный в ней, оседал на дне, а соль, как более легкая, насыщала верхний слой воды. Гагик «посолил» хаш и умильно посмотрел на Ашота:

- Не начнем ли, Ашот-джан?

Ашот открыл дверь пещеры:

- Э, да на дворе-то еще ночь!

- Ну какая там ночь! Вон петух куропачий уже два раза пропел! Асо, выйди-ка наружу, погляди по звездам - не пора ли?

Асо, поеживаясь, вышел. Пожалуй, не так уж было холодно, но истощенному мальчику казалось, что стоят январские морозы.

- Утренняя звезда еще не взошла, - объявил он вернувшись.

- Ах, наивный пастух! Не можешь даже соврать ради такого случая! - досадливо поморщился Гагик.

Но кому была охота считаться со звездами, когда от костра тянуло кружащим голову запахом хаша?

- Ладно, начнем. И кушайте посытнее. Мы пойдем искать зверя, и неизвестно, когда вернемся.

- А нельзя ли не ходить? - неуверенно спросил Саркис. - Кто знает, что может случиться.

- Нельзя! Пока мы не нашли барса живым или мертвым, мы не можем жить спокойно. Разве это не ясно?

Гагик с Асо промолчали, хотя в душе оба были против этого опасного предприятия.

Когда наконец рассвело и из-за гор вышло солнце, Ашот поднялся, взял свое оружие и взволнованно сказал:

- Идем, все идем! - И, чтобы как-то зажечь ребят, добавил: - Мы должны вернуться в село со шкурой барса, развернутой, как знамя!

И действительно, воодушевленные этой красивой перспективой, ребята оживились. Вооружившись всем, что только у них было - копьями, дубинками, каменными молотами, топором отшельника, они вышли из пещеры.

Шествие замыкали Шушик и Саркис, и нельзя сказать, чтобы в сердцах у них вовсе не было страха. Почему же на этот раз Ашот не предложил им остаться дома? «Должно быть, хочет и нас научить быть смелыми», - подумала Шушик.

Гагик походил на петуха, вступающего в драку. Товарищи понимали, что таким способом он подстегивает себя, храбрится. А сам Гагик думал: «Надо же и мне хоть раз быть впереди!.. Дело чести!» И, обгоняя товарищей, еще и покрикивал на них:

- Чего ползете? Смелей, смелей за мной. Риск - благородное дело.

Шушик удивленно и вопросительно смотрела на Асо. «Тот ли, мол, это Гагик?…» Часто оставаясь в пещере в роли домашней хозяйки, она и не заметила, как, встречаясь с опасностями, мальчик закалился и возмужал.

Ребята подошли к площадке, где находился Виноградный сад, и остановились: они увидели на снегу следы барса, ведшие к скалам.

Все молчали, всем было страшно.

- Давайте-ка сначала попрактикуемся в метании копья. Быть может, пригодится, - громким шепотом предложил Ашот.

- Значит, мы будем сражаться с барсом? - с ужасом спросила Шушик. - Почему же Ашот сто раз говорил нам, что барс уже мертв?

- Да, он, наверное, подох, - подтвердил Ашот. - Видите следы крови на снегу? Но… кто знает? На всякий случай. Пусть нашей мишенью будет тот куст. Будем метать на пятнадцать шагов.

И он приготовился было метнуть свое копье, но Гагик схватил его за руку:

- Эх ты, голова! Ведь острие копья разобьется!

- Ой, верно! Но какую же другую цель избрать?

- В снежную бабу. Нет, зачем? В снежного барса. Вот это умно!

В несколько минут ребята слепили из снега какое-то четвероногое, скорее похожее на барана, чем на барса, и начали метать в него копьями.