— За лето, — хмыкнул я. — А чего неспокойно-то?

— Гастролёры-бандиты. А вы вернулись? И где Острая? — на последнее я чуть не затупил, но вспомнил что это меллорнский позывной Зелёнки.

— Нет, я проездом. Лена дома, спит-отдыхает, жива-здорова, — ни словом не соврал я. — Ладно, мне надо в Мёртвый. И… вы за чем-то конкретным?

— Пластик, электроника, точнее схемы. Может, что-то из вещей.

— В общем — дом. Они остались ещё неочищенные?

— Остались, хотя сталкеров стало поменьше. Не так выгодно, но ездим потихоньку.

— В общем, я от нави зачищу дом. Полностью. Мне ничего из него не нужно. Ну а вы… передадите в Меллорн, что я его не сегодня-завтра навещу. Устраивает?

— Вполне, и так бы…

— Ну хотите быть должны — могу принять долг, — ехидно пропищал я. — Либо передадите моё послание в оплату.

— Передадим, — дошло до сталкера.

В общем, неспешно покатил я на байке, а десяток сталкеров потопали за мной. И нужно отметить, что следы «зачистки» были заметны. Раньше Мёртвый Город был кругом, уж хрен знает, насколько правильным. А теперь, по мере зачистки от нежити, появлялись этакие «травяные куски».

— С полевым местным договорились? — уточнил я.

— Он не слишком… договороспособен. Но не совсем озверел и на тропе не трогает. Вне её — лучше не связываться, — ответил сталкер.

А в остальном — Мёртвый как Мёртвый. Целенаправленно давящее внимание, некросом фонит, как сволочь. В общем — ничего, кроме «выгрызенных кусков» и отсутствия развалин, не изменилось.

Ну и доехал я до пятиэтажки, соскочил с самостоятельно выпустившего подножку байка.

— Ждёте здесь, смысла лезть и помогать нет. Через полчаса, не позднее, выйду.

— А если…

— Без «если», — пискнул я, да и потопал в ближайший подъезд.

Внутри всё было так же — пролом в подвал, где копошилось навство. Первый подъезд я зачистил за пять минут, обернул ставшую мне мелкой кожанку вокруг бёдер и поскакал в следующие. И за полчаса вполне уложился с зачисткой.

— Вот я поел, и силушка молодецкая ко мне вернулась, — заключил довольный и габаритный Кащей я.

К счастью, мной испытанная мгновенная «конвертация тросы-душевность» не только сработала, но и подросшему живому телу ущерба не нанесла. А то были опасения, что скукожиться я скукожился, а вот в нормальные размеры — с лопнувшими кусками, прикрытыми тросом, например.

Но было всё нормально, кожанка потихоньку росла, и приходилось её подтягивать, а то свалиться норовила.

— Дом чист. Рассказ обо мне в Восточном — плата, — озвучил я стоящим сталкерам.

— А-а-а? — потыкал знакомый в обёрнутую вокруг бёдер кожанку.

Что он подумал — до меня дошло только сейчас. Это значится, жуткий ёопырь и тентакледемон Кащей, затрахал бедную навь до развеивания. Ну… смешно. Наполшишечки, да.

А вообще, с подачи дохлого свинотраха Гоши — и пофиг. Кто-то серьёзный во все эти слухи и так, и так не верил. А свинотрахи — свинотрахи и есть.

— Бэ-э-э, — мудро ответил я, радуясь нормальному, а не мультяшному голосу. — Сие тайна великая, непосвященным недоступная.

А сам прикинул, а не зачистить ли ещё парочку домов.