— Ладно, пошёл я. Прощайте, — деловито влез я на байк.

— Прощайте, Кащей, — растерянно ответил сталкер.

А я поехал в Арискино — интересно, всё-таки, как там карапузина-берегиня. Ну и про «молодильные яблоки» спросить не грех, хех.

26. Бережное сватовство

К Арискино я подъезжал с хорошей такой, доброй ностальгией. Лесной туннель был на месте, ну и я как вежливый Кащей даже поприветствовал Лешего:

— Гутого леса, Леший!

— Доброй дороги, Бессмертный, — ответно прошелестел лес.

Ну, с его гаремом, хех, и правда времени на личное явление не напасёсси, хмыкнул я.

И уже неторопливо стал двигать к обнесённому частоколом поселению. В полях в отдалении приветливо торчали жёпы аграрствующих пейзан. На частоколе чернёного дерева сияли зелёными огоньками глаз черепа дохлого старичья, поприветствовавшего меня в небывальщине: «Ездють тут, покоя никакого нет!» В общем — и правда ностальгично, во всю пасть улыбнулся я. Правда побольше стал посёлок, домов под сотню уже, отметил я.

Ну и притормазил у приоткрытых врат, а на меня буквально накинулась, чуть не сбила с байка мелкая карапузина, в белом сарафане, с венком цветов в волосах. И на костяной ноге. Подбежала и обняла.

— Эта… — высокоинтелектуально выдал я. — Привет, Арсика.

— Привет, Кащей, — пробурчала в кожанку берегиня. — Ты надолго? Соскучилась и… неважно.

— Это… Арис, — совсем офигел я. — Я как бы женат и всё такое. И ты это, вообще — возраст свой физический помнишь?

В ответ на это карапузина от меня чуть отстранилась, полупала удивлённо глазами… И заржала так, что аж на траву шлёпнулась. Ржёт заливается, ногами болтает. Учитывая, что одна — скелета, зрелище специфическое. Впрочем, и не на такое насмотрелся так что ужасаться не стал, подождал, пока проржётся, оскалился ехидно и уточнил:

— Чего ржём?

— Хих, да я… хи-хи-хи… Хотя, я не против, — важно покивала карапузина. — Лет через пятьдесят можно будет.

— Я женат вообще-то!

— А Малахитница против не будет, — отмахнулась карапузина.

— Какая, нафиг, Малахитница?! — офигел я окончательно. — У меня жена — Елена Зелёная, за кроткий нрав и добродетели прозванная в народе Вредной! Гоблинша, если что, — уточнил я.

— Да?

— Да!

— А с Малахитницей у тебя что? Вся небывальщина гудит! — прокурорски прищурилась на меня Ариска.

— Деловые отношения у меня, блин! Я — Кащей верный! И вообще, что за бардак-то! Мне ещё отчитываться?! — начал звереть я.

— Лукавишь, Бессмертный, — уже совсем серьёзно уставилась на меня девчонка.

— Так. У Кащея Бессмертного с Малахитницей БЫЛ роман. До конца был. Так понятно?!

— А-а-а… так — понятно, — кивнула Ариска. — Ну ладно. Но ты бессмертный, так что лет через пятьдесят навести… ой не могу, хи-хи-хи! — опять захихикала Ариска.

— Же-нат я.

— Так с женой и навести, поговорим по девичьи…

— Ариска, блин! — возмутился я. — Хорош!

— Ладно-ладно. А «неважно»… Виноваты мы все перед тобой…

— Само собой, виноваты, — важно покивал я.