|
И он указал на высокого, сухощавого человека в синем мундире с серебряным шитьем, проходившего по площади. -- Как бы я желал, чтоб мы были вместе на борту с этим псом Пликом. Он с привязанными руками к вант-трапу, с обнаженной спиной... а я с добрым линьком в руке. Не могу забыть, что наша доля приза, прошедшие через руки этого негодного комиссара, уменьшились в девятнадцать раз. Что вместо полученных мною шестидесяти тысяч франков, на которые живу около двадцати лет, я должен был иметь, по крайней мере, миллион, и что этот бедный Кернок получил всего двести тысяч франков, из всех бочек, приобретенных нами на испанском трехмачтовике! -- Ба! -- подхватил Грен де Сель, -- что за беда -- больше ли, меньше ли? Я однако был весьма доволен, что мог оставить свое ремесло и был в состоянии из доставшейся мне части купить рыбачье судно для плавания около берегов. При всем том, с тех пор, как я не вижу этого несчастного Кернока, мне будто чего-то не достает. -- Кстати, -- возразил Дюран, -- я думаю, что пора уже нам идти на панихиду, которую мы заказали отслужить по старому бедняжке в приходе Святого Иоанна. Грен де Сель вынул из кармана серебряные часы как минимум в дюйм толщиной. -- Ваша правда, господин Дюран, уже десять часов. Потом, поднеся ему часы, привязанные тщательно к длинной стальной цепочке, оплетенной черным шнурком, сказал: -- Посмотрите, узнаете ли вы их? -- Узнаю ли их!.. Это те самые, которые добрый Зели просил меня отдать тебе в день сражения "Копчика" с корветом! Я еще будто вижу его, протягивающего мне руку и говорящего: -- Возьми, это для Грен де Селя. Прощай... друг... не дай промаха. -- Черт возьми! -- сказал старик, растрогавшись, -- теперь мысль о том для меня гораздо грустнее, нежели в то время. Бедный Зели! -- И голова Дюрана упала на его сухие и морщинистые руки. Грен де Сель, казалось, был погружен в горестное воспоминание, смотря на свои часы. -- От вас следует за пять литров и одну бутылку рома, -- сказал трактирщик, подойдя к ним с шапкой в руке, беспокоясь о продолжительном пребывании двух моряков. -- Вот тебе за все, -- сказал Грен де Сель, бросив ему золотую монету. И подав руку старому Дюрану, он пошел с ним к часовне святого Иоанна. После панихиды, все население кантона Трегерельского, сопровождаемое приходским священником, медленно пошло на кладбище, где покоилось тело любимого ими Кернока. Там священник прочитал несколько молитв, которые хором были повторены присутствующими, стоявшими на коленях. Затем все разошлись по домам. Дюран и Грен де Сель остались одни. И солнце давно исчезло уже за горами Трегерельскими, а два друга сидели еще на могиле Кернока, в безмолвии и задумчивости, закрыв лицо руками. Примечания 1 Таможенные сыщики. 2 Платье на фижмах. |
