Я. …

Жервеза. У него в кармане был обнаружен билет на самолет. Он должен был через пару часов покинуть Париж. Один. Направление – Сейшельские острова. Может быть, он должен был там с кем-то встретиться? Возможно, с женщиной? Отсюда версия убийства на почве ревности…

Хадуш. А фараоны именно так и будут рассуждать.

Я. И в итоге получат еще один мотив преступления.

Жервеза. (колеблясь). Есть еще кое-что. Очень странное… Он улыбался.

Жюли. Как это, он улыбался?

Жервеза. Ну да, мертвец улыбался. Можно даже сказать, что у него был очень радостный вид. Словно веселое настроение навечно запечатлелось на его лице.

Я. А у Терезы с тех пор тоже веселое настроение, так?

Жервеза. Дело в том, что при данных обстоятельствах следователи пока не могут объяснить себе ни радость на лице покойника, ни игривое настроение Терезы. Но это не самое страшное…

Жервеза на секунду замолкла, словно не решаясь сказать самое страшное. Пауза, вызванная замешательством.

– Бенжамен, мне неудобно задавать тебе этот вопрос, но все же ответь мне: как, по-твоему, Тереза могла иметь любовную связь с женатым мужчиной?

Мы переглянулись. Тереза? Любовная связь? С женатым мужчиной? Такое просто невозможно! Жервеза покачала головой:

– Я тоже так думаю, и это самое печальное.

– Но почему?

– Да потому, что, когда у нее спросили, что она делала в тот момент, когда произошло преступление, она заявила, что занималась любовью с мужчиной. И это ее единственное алиби.

– Но с кем?

– Вот это она и отказывается сказать. Видите ли, вопрос чести. Это все, что из нее удалось вытянуть. Она готова сгубить свою жизнь в тюрьме ради того, чтобы сохранить честь какому-то гаду, и причем с радостью. Титюс и Силистри вне себя от ярости.

Я всегда был чувствителен к паузам. Но та, которая наступила, была одной из самых напряженных в моей коллекции. Я медленно повернул голову в сторону Хадуша. Хадуш, в свою очередь, медленно выпучил глаза. Что? Подозревать его? Я? Его? С Терезой? Его, на глазах у которого она выросла!

Я в ответ выпучил глаза еще шире. Что? Подозревать меня в том, что я подозреваю его? Я? Его? Моего брата навеки?

Он издал тихое ворчание.

Я испепелил его взглядом.

Ну ладно, поспорили, и точка.

Жервеза подвела итог:

– Вот такие дела. Вам только остается найти женатого мужчину, с которым Тереза в ту ночь занималась любовью. У вас на это есть всего сорок восемь часов. Это – срок предварительного задержания. После чего она будет передана судебному следователю.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ,

в которой поиск истины идет не без помощи пыток

Легко сказать: найти мужчину, которому Тереза отдавалась в тот момент, когда другой делал ее вдовой. На следующий день я взялся за это дело еще на заре, не зная толком, с чего начать. Может, под подозрение должна попасть еще одна политическая пассия? Еще один Роберваль, вращающийся в тех высших сферах, где честь мужчины требует заточения женщины в тюрьму?

– Это дело мне знакомо, – сказала Жюли. – Я покопаю в этом направлении, а ты, Бенжамен, займись остальным.

Чем остальным? Друзьями, у которых Тереза укрылась в ту ночь? Но у кого? У Марти, нашего семейного доктора, который наблюдает за ее здоровьем с колыбели? У хирурга Бертольда, которого она боготворит за то, что он вытащил меня с того света? У Постель-Вагнера, приятеля Жервезы, который принимал роды у Жюли, когда родился Господин Малоссен? У инспектора Карегга, который спасал мне жизнь по меньшей мере раза три? И мои верные друзья воспользовались ситуацией, чтобы… Терезу?.