— Через десять минут карточка будет у швейцара, — пообещал Девери. — Что еще?

— Мэри Льюис, подружка Клингера. Года два назад она служила стюардессой. На каких линиях? Есть ли какие особые обстоятельства ее ухода? Стюардессы ведь члены профсоюза. С этого и можно начать.

— Сделаем. Тебе в редакцию названивает Стронг.

— Могу себе представить. Он мне и домой раз десять звонил. Ребята, должно быть, сообщили ему, что Корал исчезла. Угрожают. Он небось извелся.

— Может, намекнешь ему?

— Не могу рисковать. Его заставят проговориться.

— Вот сцапает тебя «агентство», тоже проговоришься, — мрачно предрек Девери.

— Сначала пусть сцапают.

— На чье имя сделать гостевую карточку?

— Лучше на мое — на случай, если попросят удостоверение личности. Передай Джейку, постараюсь звякнуть сегодня.

— Питер?

— А?

— Ради бога, осторожнее!

— Спокойно, старик. Я еще не устал от жизни, как говорит Корал. Насчет Льюис перезвоню тебе. Если нет, я — в бегах.

И Питер вышел из магазинчика. Двинулся по Лексингтон — авеню, на ходу косясь на витрины. Вроде следом никого. Его еще ие «повели». Подозвал такси и поехал в «Атлетик».

Удостоверившись, что «хвоста» нет, Питер прикрыл глаза. Примоститься в машине удобно никак не получалось: избили его зверски, как ни сядь, все больно. Перед глазами опять вставало мрачное зрелище — повешенный Джордж; лицо Элли, потрясенное, перепуганное. Двое ни в чем пе повинных людей жестоко поплатились только за то, что связаны с «Ньюсвью», с Питером. Виновные должны понести наказание. Человек, которого он ехал искать, — один из ответчиков. Или послужит хоть ниточкой к разматыванию клубка.

Девери не подвел. В вестибюле клуба уже ждала гостевая карточка. Питер заполнил графы: плавание, сауна и массаж, и его пропустили на верхние этажи. В раздевалке показали шкафчик, снабдили плавками и полотенцем. Он медленно разделся и вышел в зал. Прислуга и посетители с любопытством поглядывали на алюминиевую ступню и старались держаться тактично.

Поигрывая гирями, Питер выжидательно наблюдал. Наконец, появился тот, ради кого он пришел. Томпсон Клингер, в свитере, шортах и тапочках на резиновой подошве, вооруженный ракеткой, шагал к корту, махая на ходу друзьям. Рядом жилистый парень невысокого роста. Клубный тренер, догадался Питер. Когда они свернули в коридор, Питер, чуть выждав, последовал за ними. Заглядывая в окошечки в дверях залов, он наконец разыскал Клингера и поднялся на галерею над кортом.

Играл Клингер прилично, учитывая, что у него уже круглился животик. Но до противника ему было далеко. Под ударами тренера, занявшего позицию в центре, волан метался по всему корту, и следом, раскрасневшись, с высунутым языком бегал Клингер. Время от времени тренер давал Клингеру возможность отыграться, как бы подогревая его азарт. Клингер вопил и хохотал, приходя в восторг от побед противника. Счастливый характер, жизнерадостная натура. И не подумаешь, что такой симпатяга способен на убийство.

Наконец Клингер приметил на галерее Питера. Подняв голову, 'усмехнулся.

^г

— Таким манером, — выкрикнул он, — этот сукин сын гоняет меня каждый день!

Минут пятнадцать спустя Клингер, судорожно глотая воздух, навалился на веревку корта, светло — каштановые волосы слиплись от пота, руки подняты в знак поражения. Тренер открыл дверцу, и оба вышли, смеясь и пошучивая.

В раздевалку Питер вернулся как раз вовремя: Клингер ушел в парную. Сняв плавки и прихватив полотенце, Питер отправился туда же.