— Если тут вообще живут, — высказался Джейк, — то ходят через черный ход.

— Пойдем да посмотрим! — предложил Питер.

Проверяя, нет ли кого поблизости, Питер и Джейк направились проулком к черному входу. Позади оказался сад, окруженный высоким деревянным забором. Джейк тронул друга за руку и показал: по низу окна на втором этаже полоска света.

— Живут, — шепнул Джейк. — Не лазают же они через забор. Значит, вход обязательно есть. Ходить как-то надо, верно? Давай попробуем с другой стороны.

Они осторожно двинулись в обход сада к восточному крылу. И снова рука Джейка коснулась Питера, на этот раз сильнее. Оба прислушались. Кто‑то торопливо шагал проулком. Они отпрянули в тень.

Фигура прохожего вырисовывалась в смутном свете уличных фонарей. Высокий, долговязый, но двигается легко. Подойдя ближе, вытащил из кармана кольцо с ключами. На полпути у забора помедлил, звякнули ключи. Достал зажигалку, высек пламя: явно искал в заборе замок. Пламя зажигалки осветило худое костлявое лицо.

— Баннерман! — прошептал Джейк. — Карл Баннерман!

Разрабатывать план уже некогда. Питер в два прыжка настиг Баннермана и встал позади, приставив ему к голове пистолет.

Баннерман застыл, в одной руке — ключи, в другой — зажигалка.

— Открывайте! — приказал Питер. Баннерман медленно вставил ключ в замок и повернул. Калитка открывалась внутрь. — Вперед!

Баннерман шагнул к сад, Питер следовал по пятам, а Джейк обеспечивал тыл. Он закрыл калитку, и Питер услышал, как щелкнул замок.

— Кто вы? — спросил Баннерман, не оборачиваясь.

— Питер Стайлз!

— Ночь дилетантов! — расхохотался Баннерман. — Что вы нас вее под руку толкаете, Стайлз? Суетесь не в свое дело. И до того неловко и неуклюже. Вы какой‑то ненастоящий.

— Зато пистолет настоящий! — Питер прижал дуло к голове Баннермана.

— О, в этом‑то я уверен! Да сумеете ли вы курок‑то спустить?

— А это уж как вам повезет. Но если пропускали мое имя через компьютер, знаете — сумею! Ну, шевелитесь, Баннерман! Мне нужна Эллен Уилсон.

— Мне кажется, пора уж вам рассуждать разумно. В доме вооруженные люди, вас они на кусочки искрошат.

— Итак, нас с вами похоронят в братской могиле. Полагаюсь на вас. Отзовете их. Ну а теперь — двигайтесь!

Два дня ярости и бессилия жгли Питера. Он подумывал, не отступить ли на шаг и не отвернуть ли пистолет, а то невольное движение пальца, и голова Баннермана разлетится. И пропади все пропадом! И помощь его не нужна!

— Может, договоримся? — предложил Баннерман.

— Что на что торгуем? — осведомился Питер. — Давай не задерживайся, приятель!

— Моя жизнь на ваши, — совершенно серьезно ответил Баннерман. — Вы же должны понимать, Стайлз, что ни случись сейчас, но в будущем — завтра, через неделю, месяц, год — вы обречены.

— Шевелись! — приказал Питер. Он понимал, о чем говорит Баннерман: наймут «агентство» отомстить, если разворошишь их гнездо, а гнездо — вот оно.

У входа Баннерман приостановился.

— Отпирай, отпирай! — Питер не колебался.

— Вот и загвоздка. Ключа у меня нет. Я звоню, к двери подходит вооруженный охранник — и начинается пальба.

— Так приготовься, Баннерман, доходчиво растолковать ему, что он убьет меня, только прострелив тебя, — посоветовал Питер.