– Ну вот, – пробормотал северянин. – Надо убираться отсюда. Немедленно. – Низко наклонившись, однако отворачивая от человечка лицо как можно дальше, он проговорил сурово и внятно: – Как тебя там… ты это слышал? Сейчас полночь, и если то, что нам рассказали; правда, теперь нечисть может свободно рыскать по улицам в соответствии с вашим проклятым Уложением. Пора тебе, дружок, уносить свою костлявую задницу. Не знаю, почему Эхомба хочет ее спасти. Что до меня, я бы оставил тебя здесь, какая бы бойня тут ни началась.

Слезящиеся желтые глаза скосились на северянина. Кривая улыбка появилась на заросшем, нездоровом лице. Прижав трясущийся палец к одной стороне острого горбатого носа, человек ответил, пьяно хихикнув:

– Накер знает, Накер все знает! – Представившись посредством этого заявления, он выпустил желто‑зеленую соплю в направлении сандалий собеседника.

Симна проворно отскочил в сторону.

– Эй, поосторожнее, урод гнилой! Ты что делаешь? – Повернувшись к Эхомбе, он добавил: – Пьяный в стельку! Причем, судя по виду и запаху, уже давно.

Опираясь костлявой спиной о стену, субъект поднялся и занял приблизительно стоячее положение.

– Ты чего, не слышал, что я сказал? Ты что, не знаешь меня?

– Нет, – прорычал Симна, прислушиваясь и стараясь не выпускать из поля зрения оба конца улицы. – И кто же ты такой, ходячий кусок окаменелой блевотины?

Неуверенно хмурясь, человечек распрямился более или менее во весь свой невпечатляющий рост.

– Я – Накер. Накер Сведущий. – На его лице снова возникло что‑то вроде неуверенной улыбки. – Я знаю все.

Он вперил взгляд в Эхомбу. – Спроси меня. Валяй задай мне вопрос. Любой.

– Лучше позже. – Осторожно обняв за плечи человечка, похожего на сухой лист, пастух развернул его. – Мой друг прав. Сейчас надо уходить.

– Конечно, почему бы нет? – Накер Сведущий был чрезвычайно покладист. – Ну, давай спроси меня что‑нибудь. Что угодно.

Раздраженный и в равной степени недоверчивый, Симна старался не отставать от Эхомбы.

– Как зовут мою незамужнюю тетку с материнской стороны?

– Вхерилза, – ответил Накер без малейшего колебания. – А ее сестер – Прилли и Чоксу.

Северянин заморгал, сразу же позабыв о грозящих ночных ужасах.

– Как?.. Клянусь бородой Гренрака, верно. – Подхватив чахлого субъекта под костлявую руку, Симна приблизил к нему лицо. – Откуда ты узнал?

– Уж Накер‑то знает. – Человечек еще раз прижал палец к ноздре, но когда встревоженный Симна отпрянул, он лишь захихикал. – Накеру все известно. Ну, спроси еще. – Словно вознося молитву о ниспослании дождя, он широко раскинул в стороны трясущиеся руки. – Я все знаю!

Совместными усилиями, наполовину волоча, наполовину неся, Эхомба и Симна затащили легкое тело за угол. В конце улицы они увидели единственный огонек, светящийся в ночи, – приветливую вывеску с эмблемой пансиона. Симна удвоил усилия.

– Давай, господин Всезнайка. Пройди еще немножко и тогда сможешь все объяснить.

– А чего тут объяснять? – Его голова болталась на шее так, словно в любой момент могла отломиться. Накер повернулся к меньшему из трех своих спасителей: – Я знаю все. Что тут тебе непонятно, скучный маленький новобранец армии корыстолюбцев?

Сжав зубы, Симна пропустил мимо ушей это оскорбление и сосредоточился на перетаскивании слабенького тельца по боковой улице.