Все были довольны. Всем было хорошо. Кроме комариков.

Дорога долго идет вдоль берега и приводит нас к основанию полуострова Коржинтюбе. От главного пути к нему отходит едва заметная дорожка. Я решительно сворачиваю по ней. Очень хочется посмотреть полуостров. Потом наш путь преграждает небольшая проточка в зеленых тростниках. Через нее Балхаш питает водой озеро. В проточке бурное течение. Потоки воды несутся из Балхаша в этот «котелок», нагретый солнцем.

С полуострова Коржинтюбе виден небольшой остров, километра два длиной. До него около 5 километров. Сколько прошло времени, с тех пор как он потерял связь с берегом Балхаша! Интересно бы посмотреть, какие там живут насекомые и зверушки, какие растения он приютил на своей земле.

Остров от нас далеко. Но оттуда доносятся неясные крики, а в бинокль виден берег, покрытый белыми чайками. Там их колония, настоящий птичий базар.

И еще новость! От острова степенно, будто эскадрилья боевых кораблей, отплыла стая пеликанов и выстроилась длинной шеренгой. Птицы, видимо, приготовились ловить рыбу. А пока выжидают.

Проточку, вставшую на нашем пути к полуострову, не проехать. Приходится возвращаться на главный путь. А он уводит нас далеко от озера в знойную пустыню. Здесь от ненастья не осталось и следа. Все высушило солнце.

Мы не предполагали, что окажемся в таких глухих местах. Вот уже вдоль озера более сотни километров тянется желтая пустыня с редкими кустиками караганы. Дорога петляет с холма на холм, иногда пересекает низинку с пятнами соли и редкими солянками, то уйдет в одну сторону, то в другую. Нигде ни следов жилья, ни ручейка, ни колодца, ни живой души. Долго ли так будет, скоро ли озеро Балхаш, к которому мы вновь стремимся, измученные дорогой и нестерпимым зноем?

От озера к озеру

Вокруг горизонт полыхает, колышется, и всюду озера-миражи. Может быть, это вовсе и не миражи, а Балхаш. Но вот наконец показывается хотя и неясная, но радующая глаза голубая полоска, дорога сворачивает на восток и идет параллельно озеру. Что делать? Не ехать же напрямик, через солончаки, сухие колючки, кустики солянок и ухабы, опасаясь за целость покрышек. И опять тянутся километры пути.

Но вот перед нами поворот дороги в сторону озера, хотя и очень неторный. Мы мчимся по нему с радужными надеждами, и миражи расходятся в стороны, уступая дорогу. Вот и оно, озеро, громадное, ослепительно бирюзовое, и неестественно ярко-зеленой кажется небольшая полоска тростников у берега после бесконечных желтых холмов. Мы подъезжаем к основанию длинного, узкого полуострова с отличной, хотя и слабо заметной дорогой, заросшей ревенем и ферулами. Машина несется по ней, как по асфальту, стрелка спидометра не сходит с цифры шестьдесят. Озеро почти рядом, видно с обеих сторон, но справа оно синее, слева — зеленое. Впереди над горизонтом в горячем воздухе повисли темные пятна деревьев. По берегу степенно разгуливают два журавля, у самой кромки на песке отдыхают черные бакланы, в синем заливе заснул пеликан. Возле глубокого залива, отражаясь в воде, стоят могилки, белеют кости овец и лошадей. Когда-то тут бурлила жизнь пастухов-кочевников. Теперь же царят молчание, тишина и покой, прерываемые мерным всплеском волн. Вздрагивает на берегу ажурная полоска белой пены, вяло кричат чайки. И все озеро, такое большое и спокойное, застыло в горячих берегах в равнодушном величии.

Настрадавшись от жары и духоты, запыленные и грязные, мы бросаемся в прохладную и прозрачную воду. Озеро нас избаловало, мы отвыкли от пустыни, оно тянет к себе, мы его пленники.

Когда-нибудь в этих местах пройдут асфальтированные дороги, на ныне безлюдных пляжах вырастут благоустроенные дома отдыха, и суровый, величественный Балхаш расстанется с обликом глухого края.