— Марфа Кузьминична, извините, можно войти?

— Маша, что за вид? Ты почему так опоздала?

— Нас ограбили, Марфа Кузьминична!

— Как? — ахнула Марфа.

— Меня дома не было, а бабушка…

Маша жила вдвоем с бабушкой, ее родители два года назад погибли в автокатастрофе.

— Бабушка их впустила… а они… все унесли!

— Садись, Маша, на перемене расскажешь! Итак, кто у нас следующий? Федорчук, иди отвечать!

Пока Макс Федорчук рассказывал про Радищева, мы с Мотькой решили на перемене как следует расспросить Машу, что там у них стряслось. Кажется, нам и так было не миновать этой истории: сидевшая с Машей Люда Кошелева шептала ей что-то на ухо, украдкой поглядывая на нас. И в самом деле, едва прозвенел звонок, Маша решительно направилась к нам. Но ее тут же окружил весь класс. Она беспомощно развела руками, глядя на Людку. Тогда Людка выбралась из толпы и подошла к нам.

— Девочки, надо Маньке помочь!

— Мы и сами сообразили! — проворчала Мотька. — Знаешь, Людка, давай после уроков подваливай ко мне. Я же теперь одна живу! Тут надо все выяснить в спокойной обстановке.

— Правильно! История уж больно странная, но пусть она сама вам все расскажет.

После уроков мы вчетвером направились к Мотьке.

— Сейчас сперва грибного супу поедим! — сказала Матильда. — А уж потом за дело возьмемся, идет?

— Идет!

— Суп вкусный, сама грибы собирала, вот Аська не даст соврать, сама сушила и сама суп варила! — хвасталась Матильда.

Наевшись действительно вкусного Мотькиного супу, мы заварили чай, насыпали в миску черных сухариков с солью — по нашему мнению, чай с этими сухариками помогает думать — и вооружились блокнотами.

— Ну, Маня, давай рассказывай!

— Понимаете, девчонки, меня дома не было, возвращаюсь, а бабушка, такая довольная, мне и говорит: «Представляешь, приходили из префектуры, такие внимательные женщины, так подробно расспрашивали и пообещали гуманитарную помощь и еще с три короба…» Ну, думаю, хорошо, а утром полезла за деньгами, чтобы после школы в аптеку забежать, смотрю, а денежки — тю-тю. Мне сразу в голову стукнуло — это они, благотворительницы вчерашние! Ну, сунулась туда-сюда, в шкаф, в буфет… Все, что было ценного в доме, — мамину шубу каракулевую, деньги, сережки, цепочки, все, что от мамы осталось, даже сахарницу серебряную, еще прабабушкину, все стащили! — всхлипнула Маша.

— А в милицию ты заявила? — спросила я.

— Заявила, а что толку… Они ничего не обещают… Девчонки, одна надежда на вас! А то бабушка совсем плохая стала, она себя во всем винит, не знаю, что с ней теперь делать. Да и как до следующей пенсии дожить…

В этот момент раздался звонок. Мотька бросилась открывать. На пороге стояли Макс Гольдберг и Вадик Балабушка.

— О! Так мы и знали, что застанем тут всех! — улыбнулся Макс. — Мы вот по какому делу: это Вадькина идея… Словом, Маня, мы тут денег собрали…

— Нет! — воскликнула Маша со слезами в голосе.

— Не будь дурой! — прервал ее Макс. — Мы свои люди, сочтемся, а пока возьми, я же знаю, ты на пенсию и на пособие живешь, и так-то не больно разгуляешься, а теперь… бабушке твоей лекарства нужны и вообще… Словом, бери — и точка!

Макс положил на стол толстенькую пачку денег.

— Если хочешь, можешь по выходным помогать мне с торговлей! Вместе дело веселее будет, это хоть и небольшие деньги, но все-таки верный приработок!

— Правда? — расцвела Маша.