– На Землю? Я не понимаю, – сказала Лисс‑яни.

– Ты собираешься изгнать нас туда? – гневно выпалил Рабб, и повернулся к девушке. – Пусть так. Все лучше, чем оставаться здесь и служить ему пищей, – горячо проговорил он.

Лицо Лисс‑яни побледнело. Спустя мгновение она подошла ближе и за ней последовал Рабб. Найсмит прикоснулся к кнопкам управления. Вокруг них возник голубоватый пузырь силового поля. Холл начал удаляться. Они прошли сквозь одну перегородку, другую, затем третью и оказались под холодным великолепием звезд.

Они стояли на покрытой травой равнине. Как раз наступал рассвет. Зеленовато‑синее небо на востоке освещалось желтым светом на горизонте, и солнце апельсином вставало из‑за гор.

Найсмит отключил пузырь силового поля. Безо всякого выражения два Развлекателя бросили на него взгляд, затем повернулись и побрели прочь по влажной траве. Немного погодя они взялись за руки.

– Подождите! – крикнул им вслед Найсмит. Они обернулись. – Как далеко распространяется влияние этого аппарата?

– Примерно на полмили, – бесцветным голосом ответила девушка.

– Значит, если я отнесу его на большее расстояние – или, еще лучше, если я перенесу его во времени, – то вы умрете?

– Ты отлично это знаешь.

– Тогда смотрите.

Найсмит коснулся управления, формируя пузырь. Он нажал и начал осторожно вращать руку управления времени.

Две молчаливые фигуры исчезли; равнина дернулась, потемнела, потом осветилась солнечным светом, потом потемнее. Прикасаясь еще более осторожно, Найсмит повернул ручку в противоположном направлении. Та же последовательность покатилась в обратном направлении, словно откручивалась назад кинопленка.

Снова появились две фигуры, потом появилась третья – сам Найсмит, крылья которого были заняты тем, что удерживали его в воздухе, а хватательные конечности держали машину.

Невидимый в пузыре, он наблюдал собственный уход во временной скачок. Он видел, как окаменели Развлекатели, как они затем схватились друг за друга. Спустя мгновения он увидел их стоящими порознь, с открытыми глазами, удивленно оглядывающимися вокруг.

Он подождал еще, пока они рискнули сделать несколько шагов по траве, крича при этом что‑то друг другу и глубоко вдыхая воздух. Заря уже распространилась на полнеба, над равниной раздавалось пение птиц.

Найсмит опустил ниже пузырь, ввел его в нужную фазу и отключил поле. Два человека даже не заметили его.

– Лисс, Рабб! – позвал он.

С выражением недоверия они обернулись. – Это не убило нас! – проговорила Лисс‑яни. – Значит, все это существует в действительности?

– Да, все это реальность, – сказал он ей.

– Но, тогда… – прошептала она и замолчала.

– Они говорили, что вы, зуги, создаете иллюзии, – сказал Рабб.

– Они также рассказывали всем, что мы отвратительные монстры, – сухо ответил Найсмит. – Подумайте, что легче: создать иллюзию, которую можно увидеть собственными глазами или создать такую, которую можно увидеть только через «фильтр»?

Они уставились на него.

– Так это твой истинный облик? – осмелилась спросить Лисс‑яни.

– Это мой единственный облик.

– И все это существует на самом деле?

Найсмит не стал отвечать. Они представляли собой прекрасную пару, особенно хороша была женщина. Было бы интересно добиться от них потомства и посмотреть… Он остановился. Чья это была мысль, зуга или человека?

И он понял, что она не принадлежала ни тому, ни другому по отдельности, но была общей… Забавно было думать, что такое отстраненное наслаждение – наполовину холод, наполовину тепло – возможно только для мифологического существа, которым он стал…

– Но зачем они это делами? – спросил Рабб.