|
- О! Паж! - вскричала она. - Тот, что заигрывал со мной. - Ну вот! Все-таки это вы - та самая молоденькая девушка, о который он столько рассказывал. Мне продолжать рассказ? - Конечно! Вот уж пикантная история! Если мне не изменяет память, этот паж вовсе не собирался вступать в Орден. - Действительно!.. Молодой легкомысленный человек, он имел совершенно другие намерения. Ломенье-Шамбор смеялся. - Так значит это были вы, мадам, вы - тот очаровательный ребенок, которого он увлек на кафедру собора Нотр-Дам де Пуатье, чтобы вырвать несколько поцелуев и, быть может... добиться большего, пусть и не имея другой комнаты для любовных свиданий в городе, занятом Двором и его слугами. Шалости были прекращены внезапным появлением господина Венсана де Поля, который в тот день молился в этой церкви. Святой Отец отчитал юных шалунов. Анжелика тоже смеялась, хотя легкая краска и выступила на ее щеках при воспоминании об этом анекдоте из ее юности. Ломенье продолжал: - Анри де Ронье, хоть и не сознавал, что под взглядом этого святого человека прожил мгновение, в которое вместилась вечность, все же утверждал, что в его решении вступить в Орден в большей степени "повинна" та молодая незнакомка. Он очень долго боролся с чарами той встречи. Это была неизлечимая рана, - говорил он. Он заболел. Он решил, что его околдовали. Однажды он понял, что в лице юной незнакомки, а он знал только ее имя - Анжелика, он встретил настоящую любовь. Понимая также, что они больше никогда не встретятся в сутолоке улиц и среди Двора, и что никакая другая женщина не сможет более внушить ему такое чувство, он решил отдать себя Тому, кто есть источник вселенской любви, и сделался мальтийским рыцарем. - Вот как! Ну и история. Я рада узнать, что не всегда являюсь причиной беспорядка и горя, как вы утверждали. Ну и что с ним случилось? - Когда он был офицером на мальтийской галере, во время боя он был пленен варварами и принял смерть, как и другие наши братья: его побили камнями в Алжире. - Бедный маленький паж! Она задумчиво произнесла: - Я забыла о Нем. - Ах! - внезапно вскрикнул Ломенье. - Вот и еще одна черта вашего обаяния. Ваше безразличие жестоко. Вы с такой легкостью забываете тех, кто не может вырвать вас из сердца! Вы забывчивы, вы сами признаете это. Вы помните лишь одного! Он смотрел на нее, и пристальный интерес читался в его глазах. - А кто вы для других?.. Затем, не дожидаясь ее ответа, он пробормотал восторженно: - Знак противоречия, призыв, крик, который возвращает нас к нам самим, как в случае с юным Ронтье. - Ах, да прекратите же себя терзать! - воспротивилась Анжелика. - Вы сами утопаете в противоречиях, господа, такие, какие вы есть, эгоисты, неблагодарные, плачущие о том, чего не добились, и не умеющие наслаждаться тем, что дано. Вы разговариваете со мной так, будто я потратила свою жизнь на то, чтобы наносить раны в сердце только удовольствия ради, и не разу не пострадав от любви. Бог свидетель, что из всех мужчин я могу любить лишь одного, и это чувство неколебимо. Он не всегда находился возле меня, и я тоже мучалась и испытывала боль, которую по вашим словам знаете только вы. - Да, это мне известно. Воистину счастлив тот, кого вы не можете позабыть. Любовь, которая вас объединяет, - это чувство, способное заставить поверить в невероятное. Вчера вечером я смотрел на вас, когда вы стояли вместе; ваши глаза беспрестанно обращались друг на друга, чтобы удостовериться в том, что вы рядом, и чтобы насладиться тем, что вы видели. |
