Менделл утвердительно кивнул головой.

— Вовремя мы уехали, — заключил Пат. — Кован, вероятно, устроит засаду возле дома.

— Послушайте, — проронил Менделл, — может, будет лучше, если теперь вы оставите меня одного? Ведь вы можете потерять свои погоны…

Пат резко повернул, объезжая стоящий фургон.

— Мы идем на риск. Я знаю, о чем ты думаешь, старик. Не рассказывай сказок Карлтону — это подонок, но он умен и никого не боится. Если он считает, что один парень ухлопал другого, он обвинит даже самого Эдгара Гувера, если тот попадет под подозрение.

— Все образуется, — мать снова погладила Менделла по руке. — Это все имеет какое-то отношение к дяде Владимиру? Он был очень умен, отец всегда говорил это.

— Он богач? — спросил Джон, оборачиваясь с переднего сиденья.

— Откуда у него могли быть деньги? Он ведь был профессором. С каких это пор у профессоров водятся деньги?

— Ох уж эти профессора и полицейские… — протянул Пат и остановил машину у тротуара напротив отеля «Ансониа». — Оставайтесь все здесь, — приказал он, вылез из машины, пересек улицу и вошел в холл отеля.

— Барни, а как ты познакомился с Галь? — задала вопрос Розмари.

Менделл выпрямился и задумался, пытаясь вспомнить, какой Галь представилась ему в первый вечер. Как чудо, пришедшее из другого мира… Нечто сверкающее, спустившееся с неба… Галь и тогда не любила его, она лишь ломала комедию.

— На каком-то из боев. Она являлась членом лиги юниоров…

— Понимаю, — протянула Розмари. — Барни, а ты первый сделал шаг к сближению?

— Теперь, — покачал головой Менделл, — вспоминая все, я понимаю, что она фактически бросилась мне на шею.

Джон злобно проворчал:

— И естественно, ты сразу попал в ловушку?

— Нет, — возразил Менделл, — нет.

— Откуда ему было знать, — мать снова погладила его по руке, — какая она на самом деле? Барни — боксер, и в том, что касается женщин, он не большой знаток.

— Это так, — сказала Розмари, — я убедилась в этом.

Пат Дойл вышел из отеля в сопровождении Джоя Мерсера. Репортер пожимал плечами, переходя улицу, и, когда он открыл дверцу машины и посмотрел на Менделла, тот почувствовал, как от Джоя несло джином.

— Все в порядке, Барни? — спросил он. — Как погоришь, так возвращаешься домой повидать маму?

Менделл уставился на свои руки.

— Все это ошибка, — убежденно произнесла мать. — Ты, как и в прежние дни, должен быть другом Барни. — Она пыталась сдержать слезы, но это ей плохо удавалось. — Барни нужны все его друзья.

— Дружить можно и с акулой.

— Но ты ошибаешься, Джой! — совсем расстроилась мать. — Прежде чем отправиться в клинику, Барни отдал деньги своей жене. Большие деньги… И велел ей, чтобы она посылала мне каждую неделю…

Глаза Мерсера заблестели от любопытства, и он сдвинул свою шляпу назад.

— Ты можешь это доказать? А, Барни?

— Нет, — покачал головой Менделл, — я не смогу доказать, что оставил деньги Галь, но мой счет в банке покажет, что я взял восемьдесят восемь тысяч долларов накануне помещения в клинику. А в документах клиники отмечено, что со мной была одна тысяча.

— А остальные восемьдесят семь?

— Я их отдал Галь, чтобы она каждую неделю отправляла ма по семьдесят пять долларов.