Знала ли Сабина о деталях плана? Вечером Ридстром сказал брату, что, если Оморт узнает о поисках меча, то приложит все усилия, чтобы помешать им. Однако демон не знал, что его злейшему врагу помогают такие сильные и коварные колдуньи.

— Что ты знаешь о наших планах?

— Больше, чем ты думаешь. Я всегда знаю больше, чем думают мужчины, — ответила она.

Знала ли она, что меч был единственным оружием, способным убить Оморта? Поэтому Ридстром так торопился на встречу с братом, чтобы взять у него награду, которую затребовал Грут в обмен на меч.

Она должна была знать.

Кадеон уже должен быть на месте встречи, удивляясь отсутствию старшего брата, потому что тот никогда не опаздывал.

— Даже если ты предназначена мне, я никогда не буду обладать тобой.

— О! Ты будешь обладать мной, — она сексуально усмехнулась, заставив сердце демона биться сильнее.

— Снова и снова до тех пор, пока это будет нужно.

Снова и снова. Обладать ею, изучая все тайны совершенного тела. Нет! Нужно ей сопротивляться!

— Расскажи мне о втором слабом месте в плане, — попросила она, грациозно присев на большую кровать.

До него донесся приятный запах, когда покачнулась грива её блестящих красных волос.

— Ты разбудил мое любопытство.

Демон внутренне собрался.

— Чтобы мой наследник обладал законными правами, ты должна стать моей королевой, выйдя за меня замуж.

— Я знаю, — чародейка провела по простыне своей хрупкой рукой, — мы поженимся.

Глава 4

Она говорила о браке с ним так, будто это было само собой разумеющимся, хотя он ещё ничего не решил.

Потому что его тянуло к ней, как ни к одной женщине раньше. И был только один способ проверить, действительно ли она ему подходила.

— Ты дашь мне свою клятву, демон. И я соглашусь.

Клятва — будучи произнесённой, свяжет яростного короля демонов с его королевой. Никакой церемонии, никаких свидетелей, только пакт между двумя, что они станут одним целым. Он озвучит свои к ней требования, и если она согласится с его правом на неё, то навсегда станет его королевой:

— Мой народ никогда не признает брак, скреплённый колдовством, — или зачатие, сдобренное твоим пресловутым зельем.

— Ридстром, давай говорить откровенно. Принимая во внимание твою реакцию на меня, — она деликатно указала на его эрекцию, — неужели ты в самом деле думаешь, что мне с тобой нужно прибегать к колдовству?

Он стиснул челюсти, ибо не мог отрицать то, что было очевидным.

— И ты, конечно, убьёшь меня после рождения нашего ребёнка?

Нашего ребёнка. Он ни разу в жизни не произносил этой фразы. Даже она вскинула голову при этих словах.

Но потом она медленно улыбнулась — и это было так соблазнительно, что у него перехватило дыхание. Заметила ли она?

— Ну, я не была бы очень хорошей злой колдуньей, если бы позволила тебе остаться в живых.

— Тогда в одном я могу тебя уверить. Ты никогда не получишь от меня моей клятвы.

— А без неё, Ридстром, ты не получишь меня.

Тут всё стало ясным. Она будет дразнить его, будет мучить его сексуально, пока он не произнесёт своих слов. Почему же эта мысль вызывает прилив крови в паху?

Это существо подводит его к краю, всё ближе и ближе.

Представив борьбу за власть между ними, её осложнения… Фантазии возникли в его голове, те мысли, что по обыкновению он немедленно хоронил… Долго хранимые тайны — и навсегда отринутые.

— Тогда ты просто впустую тратишь моё время, — произнёс он, но голос его огрубел.