Эмма и Тия кивнули и помогли собрать нам вещи. Мы попрощались, подхватили Шелдона и вернулись обратно в квартиру Лэнсбери. Трудно представить, но я скучала по ней. Синева стен действовала успокаивающе, а запах – смесь Лэнсбери и его квартиры – казался таким знакомым и родным. Я действительно словно вернулась домой. В малой степени, но на сердце стало спокойнее. Шелдон, мяукая, пробежал по квартире и дал Лэнсбери понять, что его нужно было покормить. Оба с шумом возились на кухне, пока я звонила маме.

Немного погодя они с Адамсом и ингредиентами для лазаньи появились в квартире Лэнсбери. Мама обняла меня так, словно мы не виделись несколько недель.

– Так рада тебя видеть, – пробормотала она мне в волосы и прижала к себе еще сильнее.

– Я тоже скучала по тебе. – Я тяжело сглотнула слюну и старалась сдержать слезы облегчения, которые наворачивались у меня на глазах. Мама была снова рядом, теперь все стало хорошо.

Затем состоялся напряженный разговор дочери и матери, пока Лэнсбери и Адамс готовили лазанью. Это было скорее нытье с моей стороны и одобрительное бормотание с ее стороны, но именно это мне было и нужно. Я ругала муз, и она ругала муз. Жаловалась на миссис Пэттон, а она поддерживала меня. От этого становилось спокойнее. Когда на столе появилась еда, мое настроение заметно улучшилось. Мы пожелали друг другу приятного аппетита и начали есть.

Расследование теперь вращалось в основном вокруг двух первых убийств, в которых пока так и не удалось продвинуться дальше. Неудивительно, если в них были замешаны девять муз. С другой стороны, сотрудники, которые не могли объяснить пропажу двух трупов, подвергались психологической атаке. Короче говоря, царило непонимание. Мне было жаль Метрополитен.

Мама рассказала, что ее главным заданием в тот момент был разбор бумажной волокиты, которую тянул за собой этот хаос. Самими расследованиями она не занималась. Адамс был занят другими делами и немного перегружен от общей обстановки. Тот факт, что у нас была некоторая информация, которую мы не могли объяснить, не облегчал наше положение. Ясно было одно: музы связаны с этими убийствами и, возможно, даже совершили их. По крайней мере, я ссылалась на слова главной стервы всех муз – Полигимнии. Должно быть, они нашли способ, путь, с помощью которого им удалось освободиться и войти в реальный мир. Кроме того, они были знакомы с моим отцом, и это было доказательство его причастности к этому делу.

Это было, в принципе, все. Тот факт, что двое убитых являлись персонажами, вовсе не облегчал нам задачу. Тем не менее я не была уверена, что академия или управление играли здесь какую-то роль. Музы упомянули об обратном, и один из убитых работал в управлении, которое наверняка состояло в неразрывной связи с академией. Какая роль управления была в этой игре? Вопросы о вопросах, ответы на которые я, к сожалению, не могла найти во вкусной лазанье.

Примерно в то время, когда мы ели десерт, в дверь позвонили. Никто из нас не ждал гостей. Адамс и Лэнсбери в напряжении достали оружие и открыли дверь. Мы с мамой ждали в гостиной. Оба полицейских вернулись вместе с мужчиной, которого недавно я видела первый раз в своей жизни.

Мистер Пэттон.

Глава 21

Лэнсбери сел рядом со мной, и один тот факт, что он был близко, помогал мне. Я не знала, справлюсь ли без него в очередной раз. И хотела бы вообще пробовать.

– Добрый вечер, Малу. Добрый вечер, миссис Уинтерс. Я муж Марты Пэттон. Рад познакомиться с вами. Надеюсь, я не помешал, – сказал мистер Пэттон, прервав тишину.

Мама пожала ему руку и осмотрела с ног до головы. На нем был все тот же костюм, только волосы были растрепаны больше, чем в момент нашей последней встречи.