После поражения при Куллодене еще почти целый год продолжалось жестокое преследование шотландских повстанцев, и Литгоу многим из них помог бежать во Францию. Дом его, стоявший на побережье Ла-Манша, был идеальным убежищем для беглецов.

Шпионы Стюарта время от времени обращались и к ней, но она была непреклонна и наотрез отказывала им в помощи, сознавая, что в один прекрасный день может оказаться на виселице по обвинению в измене. При этой мысли волна страха пробежала по ее телу, и она распахнула окно, чтобы подышать воздухом.

Ей так хотелось, чтобы в дом ворвался свежий ветер и разогнал мрак этого дома вместе со всеми его тайнами. Члены ее семьи были убежденными протестантами, а ее брат Джерри Лэнгстон, нынешний глава семьи, был бы потрясен, узнав, что она, воспитанная в истинной вере, помогала сторонникам Стюарта, врагам законного короля Англии.

Эта ветвь шотландских Ленноксов приняла протестантскую веру, когда они переехали в Англию, но Маргерит знала, что ее муж в душе оставался католиком и тайно исповедовал свою веру. Она узнала правду после свадьбы; и еще многое она узнала — о преступлениях, которые навсегда избавили ее от детской доверчивости и лишили веры в хороших людей. Она даже и предположить не могла, сколько противоречивых черт соединилось в характере ее мужа.

Она тяжело вздохнула и провела ладонью по глазам, словно стирая с них страшные видения прошлого.

Порыв ветра опрокинул вазу с фиалками, она скатилась со стола и разбилась. Струйки воды устремились в щели деревянного пола. Вздрогнув, Маргерит посмотрела на осколки вазы и подумала, что это дурной знак. После смерти Литгоу она старалась изменить атмосферу в доме, наполнить его свежим воздухом, но никак не могла избавиться от зловещих теней, прячущихся по углам.

Словно что-то придавило Маргерит к зейле, ноги у нее подогнулись, и она присела у стола. У нее не было сил собрать осколки, и она равнодушно смотрела, как тонкий ручеек подбирается к восточному ковру.

Стук в дверь заставил ее встрепенуться.

— Войдите, — разрешила она.

Вошла Бетси, горничная, на лице ее застыло удивление. Она присела в реверансе:

— Миледи, к вам джентльмен.

— Еще один кредитор?

— Нет, миледи. Это мистер Ренни.

Лицо Маргерит исказилось от отвращения. Монтегю Ренни был одним из старых приятелей мужа.

— Скажи, что меня нет дома, Бетси, и что ты не знаешь, когда я вернусь. Скажи, чтобы он немедленно уходил.

В холле раздались тяжелые шаги.

— Не стоит мне лгать, Маргерит, дорогая. Вы никогда не умели это делать.

— Ладно, как я вижу, тебе не придется ничего передавать ему. Я сама скажу. — И Маргерит отпустила Бетси.

Когда горничная выходила из комнаты, ее. задержал, схватив за руку, худой высокий человек:

— Принеси мне стакан эля, да побыстрее.

Бетси испуганно взглянула на Маргерит, та кивнула и поморщилась, когда за горничной захлопнулась дверь и его зловещая фигура в черном плаще начала приближаться.

Несмотря на худобу, Монтегю Ренни обладал большой силой. На лице его, как всегда, было насмешливое выражение, и он улыбнулся ей бескровными губами. Его необычно бледная кожа свидетельствовала о невоздержанности. Этого человека можно было бы назвать красивым, если бы от него не веяло таким холодом.