– Значит, я должен нести эту вину в одиночестве? – спросил Хью. – Когда люди любят, они доверяют друг другу. А потом ты бы сказала мне правду?

– Возможно, – ответила Джиневра. – Но все равно на карту было бы поставлено очень многое: моя жизнь… будущее моих детей. Я бы постоянно этим рисковала. А ты спас меня… спас их. Дал ложные показания. Однако взгляни, что ты приобрел взамен. Как я могла быть в тебе уверена?

– Я люблю тебя, – сказал Хью, снова беря ее руки в свои и чувствуя, как они согреваются. – Я совершил ужасные ошибки. И прошу тебя о прощении. – Глядя ей в глаза и не пытаясь притянуть ее к себе, он ждал ответа.

– Времена такие, что верить кому-то очень трудно, – проговорила Джиневра. – Здесь… в этом городе… – Она обвела руками комнату. – Это преступное средоточие обмана.

– Так ты прощаешь меня?

– Я люблю тебя, – просто сказала она.

– Так ты прощаешь меня? – Всплеснув руками, она кивнула:

– А разве я могу не простить? Я тоже устала жить без веры. – Джиневра прижалась к нему и уткнулась лицом ему в шею, наслаждаясь силой его объятий. В этот момент только любовь имела для нее значение. Боль, отчаяние, обида – они исчезли из души, исцеленной любовью. Они простят друг друга и скоро обо всем забудут.

Хью прижимал жену к себе, вдыхал ее запах и не верил своему счастью.

Вдруг, отстранившись от него, Джиневра взяла его руку и положила себе на живот.

– Познакомьтесь со своим ребенком, милорд. – Хью ошеломленно уставился на нее:

– Ты носишь ребенка?

– В этом нет ни малейшего сомнения.

– И ты не рассказала мне? Ты решила уйти, не рассказав мне?

– Нет, – замотала головой Джиневра. – Я не способна на такое.

– Поэтому ты вернулась ко мне? – В его взгляде отразилось сомнение.

– Если бы я не любила тебя, если бы не знала, что значит быть любимой тобой, я бы не вернулась даже ради ребенка, – твердо проговорила Джиневра.

Хью снова притянул жену к себе и нашел ее губы.

– Я люблю тебя. Мне даже страшно, как сильно я люблю тебя.

– Тогда давай войдем в этот пугающий мир вместе, – улыбаясь, предложила Джиневра. – А теперь любите меня, лорд Хью, так, как не любили никогда прежде.

Эпилог

28 июля 1540 года

Палач высоко поднял над собой голову жертвы, и толпа взревела. Хью, наблюдавший за казнью, повернул лошадь и поехал прочь от виселицы в Тайберне. Джек Стедмен и четверо дружинников с мечами на изготовку последовали за ним. Если они поторопятся, то успеют избежать толчеи, когда люди начнут расходиться.

Итак, хранитель печати мертв.

Хью и его люди молча пробирались через толпу – все, кто мог, ринулись к эшафоту. Лошади высоко поднимали ноги и грудью прокладывали себе путь. Герольд однообразно дул в рог, требуя расступиться. Люди что-то выкрикивали в ответ, но расступались при виде вооруженного отряда в богатых одеждах и всадника впереди с пронзительными голубыми глазами и гордо вскинутой головой.

– Домой или в Уайтхолл, милорд?

Хью оглянулся на Джека. Сегодня король женится на Катарине Говард. Осмотрительный придворный обязательно бы присутствовал на церемонии. Но сегодня Хью де Боукер не желал играть роль осмотрительного придворного. У него есть известие для жены, и им еще предстоит обсудить эту новость.