Президентское окружение могло тут предъявить Степашину несколько претензий. Во-первых, Кремлю вряд ли понравились степашинские симпатии к Лужкову, который уже достаточно заявил о себе как противник Ельцина. Вторая претензия могла быть связана с тем, что премьер допустил явное усиление Лужкова через союз с Шаймиевым и его соратниками по «Всей России». Наконец, президент и его приближенные совсем по-другому смотрели на необходимость создания «партии власти». Это стало вполне очевидно уже при Путине, когда «из ничего» вдруг возникло «Единство», а затем и «Единая Россия», которая быстро завоевала первенство среди прочих партий. Так что «опыт предшественников» действительно был учтен, но несколько в ином смысле, чем это имел в виду Степашин: на раскрутку новой «партии власти» был брошен несравнимо более мощные административные и финансовые ресурсы, чем в свое время на поддержку ДВР и НДР, так и не получивших широкой популярности среди избирателей.

Как бы то ни было, в те дни, в начале августа, появились слухи о скорой отставке Степашина. Сам он к этим слухам отнесся без особой тревоги, по крайней мере, внешне.

О возможной отставке моей начали писать, как только я приехал в Сочи, сказал он в уже цитировавшемся интервью программе «Время» (напомню 7 августа), поэтому я отношусь к этому достаточно спокойно. Надеюсь, что президент тоже. У нас нормальные, ровные деловые и человеческие отношения с президентом.

Тут читатель, наверное, со мной согласится, проявлена некоторая наивность, простительная для человека с улицы, но не для опытного государственного мужа, который обычно знает, что в политике «нормальные, ровные деловые» отношения в любой момент могут измениться на ненормальные и неровные.

Однако Степашин был убежден, что никаких поводов для его отставки нет: за минувшие три месяца он показал себя с самой лучшей стороны. Экономическая ситуация в стране более или менее стабилизировалась. Самые острые проблемы с Чечней, с шахтерами в принципе решены. Вообще лето прошло (почти уже прошло) достаточно спокойно. Так что и сам премьер с каждым месяцем становился все спокойнее. Это было видно невооруженным глазом. Он просто не видел причины, почему его надо было бы менять на кого-то другого. От добра добра, как известно, не ищут. А что касается слухов о его близкой отставке, таких слухов при каждом премьере было множество. Черномырдина «снимали» бесчисленное количество раз. Один раз угадали. Примакова тоже начали «снимать» сразу же, как только назначили… Так что стоило ли удивляться, что то же самое происходит с ним, Степашиным?

Как бы то ни было, повторяю, Степашин всерьез занимался подготовкой выборов, отдавал этому делу много времени и сил.

Список планируемых международных контактов Степашина также простирался во времени достаточно далеко. 12 1З сентября он должен был по поручению Ельцина участвовать во встрече руководителей стран членов АСЕАН в Новой Зеландии. Намечалось, что в середине октября премьер посетит с рабочим визитом Германию, в ноябре примет участие в работе российско-французской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. Вроде бы ничто не предвещало, что жизнь правительства Степашина будет не слишком долгой.

Впрочем, для тех, кто знает, как работают механизмы власти, долгосрочные планы Степашина еще ни о чем не говорили. Сама должность премьера такая, что она автоматически выходит за какие-то ограниченные временные пределы. Эта должность — «длинная». Существует множество вещей, которые он должен планировать загодя, находить под них ресурсы, собирать команду и т. д. А будет ли реально осуществлять намеченные дела именно этот человек, который их намечает, или же кто-то другой, совсем другая история.