— А вот и он.

На этот раз вытащили небольшую раскладную папку-меню ресторана. Ее вручили мужчине, сидящему справа от Тини, который открыл ее, пролистал несколько неаккуратных листов и произнес:

— Нда, мы уже с ним беседовали. Рассказал нам то же самое.

Тини взглянул на толстяка:

— В котором часу вы вошли в антикварный магазин?

— Одиннадцать тридцать.

Мужчина с папкой здоровяка сделал пометку. Тини посмотрел, приподняв бровь, на человека с документами Демровски — тот кивнул утвердительно, затем перевел взгляд обратно на допрашиваемого:

— А когда вышли?

— В три часа.

— Демровски сказал в два тридцать.

— Было около трех, — голос допрашиваемого зазвучал напугано. — Кто смотрел в тот момент на часы? Было около половины третьего, три.

Дортмундер закрыл глаза. Допрос продолжался. Сравнивали показания других двух мужчин. Толстяк оказался невиновен, по крайней мере, в краже Византийского Огня, и вскоре каждый из собравшихся понял это. Последняя часть допроса состояла в проверке алиби других его подельников. «Я следующий», — подумал Дортмундер. Так оно и вышло. Толстяка отпустили и он, вытирая пот, поспешил на выход, освободив место для Джона. Тот шатаясь подошел к креслу, радуясь тому, что, по крайней мере, можно присесть, но не был уверен, что рад присутствию Келпа. Дверь за ним открылась и закрылась, но Дортмундер не оглянулся, чтобы посмотреть, кто был следующим.

— Итак, — начал Тини Балчер. — В среду ночью вы были вдвоем.

— Верно, — ответил Келп первым. — Мы занимались моими телефонами.

— Расскажите нам о них, — предложил Тини.

И Келп прокрутил всю историю, которую они состряпали вместе, сначала. Он говорил живо, в подробностях, а Дортмундер в это время сидел рядом, молчаливый, горделивый и напуганный до смерти.

Еще в самом начале разговора уже подготовленные файлы (информация о Келпе на открытке «С Днем святого Валентина» и Дортмундера на картонной упаковке из-под пластыря для мозолей) достали, проверили и внесли пометки. Дортмундер угрюмо наблюдал за парнем с его папкой, интересно, что написано на тех обрывках бумаги, какие факты, улики, наводки, предложения и информация заставят его «споткнуться». Что-то, что-то.

Тини и парень, держащий папку Келпа, задали несколько вопросов, не особо угрожающим тоном, и выяснилось, что один-два знакомых Келпа вспомнили о его телефонных звонках в среды ночью. Затем, после обманчивой невозмутимости, круглые и запалые глаза Тини переключились на Дортмундера.

— Значит, ты был с ним? — спросил он.

— Все верно.

— Всю ночь.

— Э-э, нда. Нда.

— Джон помогал мне с прово….

— Молчать.

— Хорошо.

Тини, глядя на Джона, медленно кивнул.

— Ты кому-нибудь звонил?

— Нет, — ответил Дортмундер.

— Как так вышло?

— Ну, э-э, это был телефон Энди. А моя женщина была в кино.

Продолжая смотреть на Дортмундера, Тини спросил у своих помощников:

— Келп говорил кому-нибудь о Дортмундере?

— Нет, — ответили они.

— Ну, — начал Келп.

— Заткнись.

— Хорошо.

Мужчина с файлом Дортмундера сказал:

— В четверг ты встречался с Арни Олбрайтом.

«О, нет. Боже, только не это. Я исправлюсь. Я даже заведу карточку социального обеспечения. Настоящую», — взмолился Дортмундер.