— Я сообщу о вас, — кричал громкий голос, — в Федеральную комиссию связи, вот что я сделаю, ты мерзкий потный чел!

— Кто, — спросил Тини, напрягая многие из своих мышц. — У кого.

Люди с безумными глазами оглядывались по сторонам, прислушиваясь к громкому голосу.

— Если бы я только мог до тебя добраться….

— БЕНДЖИ!

Коротышка уже был на полпути к двери. Отскочив от груди террориста, он вынырнул из крепких рук парня и вылетел из комнаты, как освобожденный попугай.

Естественно, Дортмундер и Келп присоединились к погоне.

35

Талат Гурсул, турецкий временный поверенный в ООН, холеный, привлекательный, со смуглой кожей и тяжелыми веками, с носом наподобие вешалки-плечиков для пальто, вышел из своего лимузина и остановился. Его темные глаза взглянули на торчащий вверх «палец» штаб-квартиры в Полис Плазе.

— Только нация, оторванная от истории, — произнес он своим неизменным бархатным голосом, — может возвести штаб-квартиру полиции, которая выглядит как Бастилия.

Его помощник, коренастый разведчик по имени Санли, постоянно потеющий и всегда неаккуратно бреющийся, засмеялся. Это и было его основной работой в ООН — смеяться над ремарками Талата Гурсула.

— Ах, ладно, — сказал Гурсул. — Подожди, — приказал он водителю и позвал Санли: — Пойдем.

Тот, которому он сказал ждать, ждал, и тот, кого он позвал, пошел. Они прошли через кирпичный внешний двор, прошли проверку безопасности в главном вестибюле и поднялись на лифте на самый высокий этаж, где подверглись еще одной проверке и, наконец, попали в конференц-зал, полный людей, половина из которых была в военной форме.

На последнее такое заседание Гурсул вместо себя отправил Санли. Теперь же он неопределенно кивнул мужчине, с которым его познакомил Санли, по имени Закари из Федерального бюро расследований, а тот в свою очередь представил его всем остальным: полицейским, государственным чиновниками, даже помощнику окружного прокурора, хотя вряд ли кому-нибудь из присутствующих можно было предъявить иск.

Официальное представление подошло к концу, и Талат Гурсул следующие пятнадцать минуть провел за столом переговоров, с лицемерным и бесстрастным лицом, выслушивая массу банальностей и шаблонных фраз от присутствующих: меры, которые ими были приняты, планы по возврату Византийского Огня, усиление мер безопасности после того, как рубин найдут и так далее и тому подобное. Последним высказался Закари из ФБР:

— Мистер Гурсул, надеюсь и верю, что эта демонстрация нашей решимости убедила вас в нашей добросовестности, — и обратился к собравшимся (как будто это было необходимо): — Мистер Гурсул обратился в ООН с претензией, что мы по какой-то причине умышленно затягиваем следствие.

Плавно, но быстро Гурсул поднялся на ноги.

— Я ценю, мистер Закари, — начал он, — интерпретацию моих слов для всех этих специалистов, но хотел бы внести легкую поправку в главную мысль вашего заявления. Позвольте заверить всех вас, дамы и господа, что ни в моем сердце, ни на моих губах ни разу не промелькнули ни малейшие сомнения в вашем профессионализме, вашей преданности или вашей лояльности к американскому правительству. Вопросы, которые я намерен сегодня затронуть в ООН, естественно, не содержат в себе сомнений относительно присутствующих в этом зале. Нет, я ни в чем не сомневаюсь. Я подниму вопрос немного позже в ООН, как, заботящаяся о безопасности нации страна — меня, к слову, впечатлили два уровня безопасности, через которые я прошел, прежде чем попасть сюда — как, заботящаяся о безопасности нации страна, такая сильная и могущественная, настолько опытная в таких вопросах, позволила такой незначительной мелочи просочиться сквозь их крепкие пальцы.