Глава 4

БАТОН ГОРЯЧЕГО КОПЧЕНИЯ

После утреннего совещания Бакутин попросил меня задержаться. Я присел в конце полированного стола, пережидая, пока все покинут кабинет и гадая о причинах, заставивших шефа задержать меня. Он поёрзал в кресле и доброжелательно улыбнулся.

— Ну что, Александр Александрович, вошли уже в рабочий ритм после отпуска?

— Вошёл, — осторожно подтвердил я.

— Вот и славно, — непонятно чему обрадовался Борис Альбертович. — А у меня для вас приятное известие.

Жизнь нечасто балует меня приятными сюрпризами, поэтому я насторожился.

— Какое же, если не секрет?

— Разве от вас могут быть секреты. Вы ведь, если не ошибаюсь, спите и видите себя великим сыщиком. Или я не прав? — прищурился он.

Так, речь, видимо, опять идёт об этой злополучной фотографии. Чуяло моё сердце, что стану объектом насмешек.

— Спать, предположим, сплю, — ответил я. — Но вот чужой славы мне не надо. У меня своих забот по горло.

— И то верно, — согласился шеф. — Ну что ж, могу вас обрадовать, Александр Александрович. Через неделю готовьтесь отправиться в Санкт-Петербург, на курсы повышения квалификации. Завидую вам, честное слово. Сам люблю этот город, да и вы, должно быть, не против погулять по улицам своей студенческой молодости?

Я был против. Нет, в любое другое время, без сомнения, я бы уже благодарил шефа за неожиданный подарок в виде возможности отдохнуть на курсах, пожить в своё удовольствие и вновь ощутить себя молодым и беззаботным. Но только не сейчас. Когда я сказал, что у меня забот по горло, это не было дежурной отговоркой.

Во-первых, мне надо было встретиться с Батоном и узнать, какие такие вопросы появились ко мне у

Гнома. Если уехать сейчас, бросив всё, как есть, мои новоиспечённые знакомые могут решить, что я испугался. Это ещё больше укрепит их в уверенности по части моей мифической вины перед ними, и, вернувшись, я рискую нарваться уже не на любителей порезвиться в холле ресторана, а на гораздо более серьёзные неприятности.

Во-вторых, меня беспокоил Костя. Он легко может наломать дров в моё отсутствие. А друзья детства, на мой взгляд, существуют не для того, чтобы бросать их в трудную минуту.

Ну, и в-третьих, хоть я не хотел признаваться в этом даже самому себе, где-то в глубине души еще теплилась надежда ухватить информацию о происхождении загадочного контейнера, разбившегося при аварии. А потом, потянув за кончик, размотать этот странный клубок непонятностей, самой судьбой в лице Кости подброшенный на моём пути. Почему бы и нет, в конце концов?

— Видите ли, Борис Альбертович, — начал я. — Поездка в Питер и возможность побывать на курсах являются, несомненно, большой удачей для меня. Но дело в том, что именно сейчас я поехать не могу. Вот если бы через месяц-другой…

— Что же за причины мешают вам повысить свой профессиональный уровень? — подняв брови, официальным тоном спросил Бакутин.

Раз уж дело дошло до официоза, ходить надо было только с козырных карт.

— Семейные обстоятельства, — бросил я одну из них.

— Какие? — настойчиво продолжал допытываться шеф, талантливо изображая из себя дядюшку Мюллера на допросе.

— Разнообразные, — уклончиво ответил я, ощутив себя Штирлицем, припёртым к стене.

— Объяснитесь, пожалуйста, — поджал губы шеф. — Если мне не изменяет память, жены и детей у вас в данный момент нет. Так?

— Так, — вынужден был признать я этот очевидный факт.

— Родители ваши уже несколько лет, как перебрались в Москву.