– Нет уж, спасибо. Я боюсь заплывать далеко от берега. И вообще, мне кажется, нам пора выбираться на сушу. Мне еще надо вымыть голову и высушить ее, прежде чем мы займемся работой.

– Согласен. – Его черные глаза, казалось, буравили ее насквозь. – При такой погоде можно было бы оставаться на пляже весь день и совсем забыть, зачем мы сюда прилетели…

– Вот именно, совсем забыть…

Она поплыла назад к берегу, а он ни на ярд не отставал от нее и ловко скользил рядом, как дельфин, то опережая ее, то уходя в сторону, то снова приближаясь к ней. Наконец, почувствовав под ногами гальку, она встала и вышла на теплый белый песок.

– Я смотрю, ты не можешь забыть о работе даже в такой обстановке, в какой мы с тобой оказались, – шутливым тоном заметил Джерри, усаживаясь на свое полотенце.

– А как я могу забыть о ней, когда… – Она чуть было не сказала «когда я с тобой».

– Когда ты?…

– Когда мне платят за то, чтобы я работала и здесь, в этих тропических условиях.

Она перехватила взгляд Джерри: он не смотрел, а буквально уставился на нее. Точнее, на ее лифчик. А еще точнее, на ее соски, которые так и выпирали после купания из-под тонкой хлопчатобумажной ткани. Он улыбнулся, а она взглянула на него с негодованием.

– На тебя посмотришь – сразу похолодеешь: ты готова в любую секунду взорваться от возмущения. Что происходит, Аделин? – Он дотронулся до ее руки. – Не стесняйся, дорогая. Мне не раз приходилось видеть торчащие соски у женщин и раньше.

Ему вдруг страшно захотелось прикоснуться к ее мокрым соскам, сжать их, ощутить вкус этих нежных ягод у себя во рту…

– Я не просила тебя выкладывать мне информацию о том, что ты видел торчащие соски у других женщин! – холодным тоном бросила ему Аделин. Она поспешно натянула на себя блузку и добавила: – Если бы в тебе присутствовала хотя бы толика джентльмена, ты никогда бы не… никогда бы не…

– Не смотрел так на твои соски?

Но ему хотелось смотреть на ее крупные, твердые соски, оттопыривавшие мокрую ткань лифчика, хотелось пощупать их, обсосать… Ему хотелось дать понять ей, что при любых обстоятельствах, в любой обстановке, тем более под лазурно-солнечным небом Маргариты мужчину и женщину могут интересовать не только рабочие обязанности, но и обуревать желания физической близости…

– Вот именно. Не смотрел бы так.

– Прошу прощения, – серьезным тоном пробормотал Джерри, не спуская глаз с ее раскрасневшегося лица. – Ты абсолютно права. Прости. Иногда я веду себя слишком искренне, слишком открыто и не понимаю, почему такой же открытости нет в других людях…

Аделин ничего не сказала ему в ответ. Она встала и пошла вдоль берега. Кровь бурлила у нее в жилах, и она знала, что Джерри смотрит ей вслед, ощупывает жадным взглядом ее почти обнаженное тело…

Да, он повел себя бестактно. Не должен был так смотреть на ее соски. А с другой стороны, почему бы и нет? Если у нее такие большие и твердые соски и если они так нравятся мужчинам, то почему же они не могут смотреть на них? И почему ей надо прятать их от мужчин? Почему, если ей самой нравится, когда на ее соски смотрит, глазами ощупывает их мужчина? Тем более мужчина, к которому она далеко не равнодушна?

Аделин думала обо всем этом в течение двух часов, пока принимала душ, мыла голову, а потом завтракала. Она попросила администрацию ресторана принести завтрак в номер.

К десяти часам она подошла к окну регистрации, где они должны были встретиться с Джерри. С этого момента начинался их рабочий день. Босс уже поджидал ее с двумя сотрудниками отеля, которых тут же представил ей, а затем сообщил, что для работы им выделен один из двух кабинетов в конце коридора.