— Ну что ж, хорошо. Принято.

Она закончила разговор и прошептала Пуласки:

— А теперь вперед! Идем к задней двери.

— Да, конечно. Хорошо, — отозвался Рон.

Опасливый взгляд на тени, скользящие внутри здания, из которого донесся очередной стон, огласивший вонючий и заваленный хламом задний двор.

Сакс оглядела путь к цели. Потрескавшийся асфальт, усыпанный разбитыми бутылками, консервными банками и бумагой. Передвигаться по нему бесшумно невозможно, но у них нет выбора.

Амелия жестом приказала Пуласки идти вперед. Они начали осторожно продвигаться по двору, стараясь как можно меньше шуметь, но стекло все равно скрипело у них под ногами.

Однако когда они подошли совсем близко к зданию, им снова повезло. Амелия свято верила в удачу, хоть Райма это и раздражало. Где-то поблизости заработал дизель, заглушив все остальные звуки.

Иногда помощь приходит неизвестно откуда, подумала Сакс. А именно сейчас она нам ох как нужна!..

61

Он сделает все, чтобы не потерять Райма.

Том Рестон поднял босса с кресла и прислонил к стене. При приступах автономной дисрефлексии пациент должен находиться в вертикальном положении. Некоторые справочники допускают положение сидячее, но Линкольн как раз сидел в своем кресле, когда у него наступил общий спазм сосудов, и Том решил, что будет лучше, если он его поднимет и таким образом заставит кровь устремиться в нижнюю часть тела.

Конечно, он был готов к подобным происшествиям, даже репетировал собственное поведение в таких ситуациях, правда, без самого Райма, так как тот, конечно бы, не позволил Тому проводить подобные «учения» с его участием. И вот теперь Рестон не глядя схватил небольшой пузырек с сосудорасширяющим средством, одним пальцем сбил колпачок, вынул таблетку и сунул ее под язык Райму.

— Мел, помогите мне, — попросил Том.

Тело Райма весило целых сто восемьдесят фунтов.

Мел Купер одним прыжком оказался рядом и подхватил Линкольна, а Рестон тем временем нажал на кнопку быстрого набора на телефоне, который всегда благодаря его заботам был заряжен и обладал лучшим сигналом из всех, которыми он располагал. Прозвучало два коротких гудка, и в течение следующих пяти долгих секунд он беседовал с врачом из частной клиники. К Райму тут же направили специальную группу для помощи пациентам с поражением спинного мозга. В клинике, услугами которой Райм регулярно пользовался и где проходил специальное лечение и систематические осмотры, имелось обширное отделение болезней позвоночника, и при нем работали две группы скорой помощи, предназначенные для тех экстренных ситуаций, когда доставка больного в клинику невозможна.

За несколько лет у Линкольна случилось с десяток подобных приступов, но нынешний был самым сильным из всех, которые наблюдал Том. Он не мог одновременно удерживать Райма и измерять ему давление, но Рестон и без измерений знал, что оно достигло опасной величины. Лицо Линкольна побагровело, пот катился градом. Том представлял, насколько мучительной может быть головная боль, когда тело, обманутое параличом, начинает гнать все больше и больше крови и при этом сжимает сосуды.

Такой приступ может закончиться смертью или — что, возможно, еще страшнее для Райма — инсультом, который усугубит его состояние, сделав полным инвалидом — не только физическим, но и психическим. А тогда Линкольн, вполне возможно, вновь обратится к оставленной им идее эвтаназии, о которой ему совсем недавно напомнил тот мерзкий тип, Арлен Копески.

— Я могу чем-то помочь? — прошептал Купер. Его обычно безмятежное лицо потемнело от волнения и на нем появились следы пота.

— Нам нужно просто держать его в вертикальном положении.

Том взглянул Райму в глаза.