Короткая пауза.

— Ну и этот Билл, — продолжал Рикки, — или как там его звали, прослышал, что у меня есть кое-какие знакомства. Что я могу получить определенную информацию. Что у меня есть свои каналы связи…

— Каналы связи?

— Да, через знакомых в нашем районе.

— Ах вот оно что. И ты подключен к этим каналам, сынок? Тебе известно все, что происходит в твоем районе? Ты Этель Мерц Нижнего Ист-Сайда?

— Кто-кто?

— Продолжай.

— Ну… в общем, я на самом деле кое-что слышал. Мне вообще нравится быть в курсе, чтобы не угодить в какое-нибудь дерьмо. И я слышал про того парня примерно то же, что и Билл. И я ему назвал адрес. Вот в принципе и все.

Дельрей понял, что Рикки говорит ему правду.

— Выкладывай адрес.

Рикки назвал адрес — полутрущобная улочка неподалеку.

— Квартира в подвальном этаже.

— Чудесно. Огромное спасибо, сынок.

— Вы…

— Будь спокоен, папочке я ничего не скажу. Конечно, если только ты мне тут не навешал лапши на уши.

— Нет, Фред, будьте уверены…

Когда Дельрей был уже у самой двери, Рикки крикнул ему вдогонку:

— Вы неправильно поняли.

Агент обернулся.

— Мы вас не обслуживали, потому что от вас плохо пахло, а не потому, что вы черный.

Пять минут спустя Дельрей уже подходил к тому кварталу, который ему назвал Рикки. Он раздумывал, не стоит ли ему вызвать подкрепление, но потом решил пока никого не беспокоить. Работа тайного агента требовала хитрости и тонкой стратегии, а не сирен и групп захвата. И не Такера Макдэниела с его методами. Дельрей быстро шел по улицам, избегая больших толп, и, как всегда, у него в голове всплывал вопрос. Сейчас середина дня. Что все эти люди делают на улице и чем они, черт возьми, зарабатывают себе на жизнь? Затем Фред свернул за угол, пересек улицу и оказался в переулке, из которого мог подойти к нужному ему дому сзади.

Дельрей бросил быстрый взгляд в сторону мрачного, дурно пахнущего городского каньона.

Неподалеку от него какой-то белый парень в бейсболке и широкой рубахе подметал мостовую. Дельрей еще раз проверил адрес — он находился прямо за тем домом, в который Рикки направил Уильяма Брента.

Ну что ж, в этом есть нечто чертовски странное, подумал он и пошел в глубь переулка. Дворник повернул в его сторону физиономию, почти полностью закрытую зеркальными солнцезащитными очками, затем снова вернулся к работе. Дельрей остановился рядом с ним, нахмурился и оглянулся по сторонам, как будто пытаясь что-то понять.

После несколько напряженной паузы дворник спросил:

— Эй ты, что тебя здесь так заинтересовало?

— Сейчас объясню, — ответил Дельрей. — Во-первых, меня заинтересовало то, что переодетый полицейский по какой-то непонятной причине подметает мостовую в районе, где ее в последний раз подметали сто тридцать лет назад.

И он предъявил свое удостоверение.

— Дельрей? Слышал о вас. — Немного смутившись, полицейский добавил: — Я делаю то, что мне сказали. Веду наблюдение.

— Ведешь наблюдение? За чем? Что это за место?

— А вы не знаете?

Дельрей покачал головой.

Когда полицейский все ему объяснил, он на мгновение лишился дара речи. Но только на мгновение. Несколько секунд спустя он уже снимал свой вонючий костюм, чтобы выбросить его в мусорный бак. И, бросившись со всех ног в сторону ближайшей станции метро, не мог не заметить удивленное выражение лица полицейского, причиной которого был либо сам акт стриптиза, либо то, что под вонючим тряпьем у него был дорогой спортивный костюм, либо то и другое одновременно.

67

— У нас, наверное, хорошие новости, Линкольн.