Его разбудило прикосновение чего-то мокрого. Холодная рука ощупывала его лицо. Резким движением Филипп схватил руку и догадался, что это рука женщины.

— Кто ты? — спросил Филипп шепотом.

— Жизель, — ответил приглушенный голос.

— Наконец я нашел тебя! Расскажи, где Оливье?

— Господин, мне больно.

Филипп отпустил руку.

— Где он?

— Я думаю, что он у короля.

— У короля?! Значит, он спасен?!

— Нет, он погиб!

Удивление помешало Филиппу возразить тотчас же.

— Я отнесла ему еду. Страж, который мне знаком, пропустил меня. Я направлялась к комнате для стражи, когда услышала крик. Испугавшись, я спряталась в нишу. Пришли люди, вооруженные длинными ножами. Они тащили на веревке моего бедного брата. Его лицо было залито кровью, а спина будто когтями исполосована. Он громко кричал: «Я вам все сказал… Я не знаю его имени… Это рыцарь в маске… Сжальтесь, не убивайте меня!.. У сестры спросите…»

— Черт побери, предатель!..

— Не говорите так, господин. Если бы вы видели, что они с ним сделали…

— Говори громче, я тебя не слышу.

Почему-то голос Жизель становился все тише.

— Простите, господин, у меня осталось очень мало сил.

— Я знаю, что стало с твоим братом. А что они сделали с Оливье?

Задыхаясь, Жизель отрывисто произнесла:

— Я пошла… в его темницу… Его там не было… там были следы крови… Я пошла по ним… они вели к входу в подземелье…

— Какое подземелье?

— Брат… сказал мне… оно выходит…

— Ну?

— Во двор… маленького дома… принадлежащего королю…

— Где этот дом, Жизель?

Склонившись над ней, Филипп тряс женщину. Ее голова с мокрыми волосами качалась взад-вперед. Несчастная потеряла сознание. Филипп осторожно поддерживал ее под голову. Горячая жидкость потекла по его пальцам.

— Жизель, дитя мое!

— Я умираю…

— Нет, я спасу тебя!

— Слишком поздно… из любви к вам… я ничего не сказала… Оливье… дом короля… около колодца монастыря Сен-Жермен… с высокой дверью… Дева Мария… мне больно… холодно… господин… похороните меня… Бог вас защитит… Как холодно… холодно…

Филипп долго держал тело женщины, отдавшей жизнь, чтобы помочь ему спасти друга. Сняв плащ, он завернул в него тело и спрятал его в камышах, среди дикой мяты.

Пошел сильный дождь.

Глава двадцать восьмая. Слезы королевы

С начала осени дождь не прекращался, превращая подлески в болота, делая невозможными охоту и войну. В замках дрожали от холода и скучали. Сеньоры убивали время в попойках, кончавшихся оргиями со служанками или дочерьми сервов, отнятыми у семьи в обмен на мешок зерна.

В большой зале санлиского дворца, опустив рукоделие на колени, сидела Анна. Она смотрела сквозь зеленоватые стекла узкого окна все на то же серое небо, откуда солнце, казалось, исчезло навсегда. По ее щеке скользнула слеза и упала на руку.

— Мама, почему ты плачешь? — спросил ее сын.

Королева наклонила голову и посмотрела на игравшего у ее ног мальчика.

— Я не плачу, это, наверное, капля дождя.

Ребенок недоверчиво посмотрел на нее.

— Иди поиграй с братом.

— Я не люблю играть, я всегда хочу оставаться с тобой, — сказал он, прижавшись к матери.