Броуди разыскала в шкафу нижнее белье, которое Мэйзи оставила дома перед тем, как отправиться в университет, а также кое-какую верхнюю одежду, которая могла ей пригодиться. В кроватке, которую купил Колин, не было матраса и постельных принадлежностей; ничего, сегодня после обеда она съездит в город и купит все необходимое. Броуди уже предвкушала удовольствие, которое получит, выбирая детское одеяльце — пожалуй, пусть будет голубое в белую полоску. Наверное, стоит купить и какой-нибудь подарок для Мэйзи: духи или скромное ювелирное украшение.

Ее машина осталась в Бланделлсэндзе. Броуди решила поехать поездом, повидаться с Мэйзи, убедиться, что с нею все в порядке, а потом пройтись по магазинам. Автомобиль она заберет позже.

У Мэйзи уже сидел посетитель, молодой человек с открытым симпатичным лицом, вьющимися каштановыми волосами и темными глазами. Он держал Томаса на руках с усердием и робостью новоиспеченного папаши. Это мог быть только Пит. Броуди обрадовалась тому, что он выглядит вполне нормально, но у нее почему-то упало сердце.

— Мама! — радостно приветствовала ее Мэйзи, когда Броуди подошла к кровати. Дочка буквально светилась от счастья. — Это Пит, отец Томаса. Он только что приехал из Лондона. Я позвонила ему вчера поздно вечером из роддома, точнее уже сегодня рано утром.

— Как поживаете, миссис Логан? — застенчиво пробормотал Пит, сделав попытку привстать со стула. В его речи чувствовался легкий акцент. «Должно быть, уэльский», — решила Броуди. Молодой человек побоялся выпустить ребенка, посему рукопожатие не состоялось.

— Пожалуйста, зовите меня Броуди. Ну, что скажете о своем сыне?

— Он просто замечательный. — Пит вновь опустился на стул. — Все прошло намного лучше, чем я предполагал.

Броуди нахмурилась.

— Что вы имеете в виду?

— Видите ли… — начал было молодой человек, но Мэйзи решительно прервала его:

— Он имеет в виду, что я вела себя как последняя и законченная свинья. Я уехала оттуда, где жила, не сказав ему ни слова, так что он целую вечность даже не знал, где я нахожусь. За последний год ему пришлось пройти из-за меня все круги ада. — Она положила руку на колено Пита. — Прости меня. — Другую руку она протянула Броуди. — И ты прости меня, пожалуйста, мам. А с тобой я вообще вела себя как свинья в квадрате. Не знаю почему, но мне казалось, что в бедах, которые я навлекла на себя собственной глупостью, виноваты другие. — Мэйзи откинулась на подушку и весело рассмеялась. — Но теперь, впервые за долгое время, я вновь чувствую себя нормально. Кажется, я опять стала самой собой.

— Надеюсь, так и будет дальше, родная, — осторожно заметила Броуди. Ей хотелось расспросить дочь о том, что заставило ее попробовать наркотики, но сейчас явно был не самый подходящий момент для этого. «Интересно, а наступит ли он вообще когда-нибудь?» — подумала Броуди.

— Ты сейчас поедешь домой, мам? — поинтересовалась Мэйзи.

— Сначала пройдусь по магазинам, нужно кое-что купить. А почему ты спрашиваешь?

— Просто я хочу, чтобы ты привезла с собой кое-какие мои вещи: черное пальто, сапоги и пару приличных джинсов. Остальное можно выбросить или пусть Диана заберет для благотворительной продажи на нужды Иммиграционного центра.

И вот тут-то Броуди поняла, почему у нее упало сердце, когда она увидела молодого человека у постели Мэйзи; должно быть, она подсознательно ожидала чего-нибудь в этом роде.