Это меня удивило. Значит, Мэдж вращается в кругах, где обсуждают Хьюго.

— Для этого ему не нужна моя помощь, — сказал я и отвернулся.

Меня захлестнула какая-то смятенная усталость. Мне предложили кучу денег, и я не мог объяснить, почему я от них отказываюсь, если только мое поведение означало отказ. Но что гораздо важнее, мне предложили ключ от мира, где наживать деньги легко, где той же сумме усилий соответствуют неизмеримо более весомые результаты — как вес предмета меняется при перенесении из одной среды в другую. Что до совести — с этим я бы через несколько месяцев справился. Со временем я сумею разбогатеть в этом мире не хуже других. Надо только зажмуриться и войти. Почему же это казалось так трудно? Я терзался. Ведь я отказываюсь от сущности ради тени. То, что я выбираю, — пустота, которую я и описать толком не в силах.

Мэдж наблюдала за мной с возрастающей тревогой.

— Мэдж, — сказал я, чтобы что-то сказать, — а что будет с «Деревянным соловьем»?

— Об этом не беспокойся. Кто-то действительно подъезжал насчет него к Жан-Пьеру от имени Сэди, но он их отшил. А теперь он передал право на экранизацию всех своих книг нашей компании.

Вот здорово, подумал я. Я улыбнулся Мэдж, и в ответ она тоже улыбнулась с облегчением.

— Значит, Сэди и Сэмми получили по носу?

— Вот именно, — сказала Мэдж.

Я вспомнил, как обидно мне тогда было за Мэдж, и тут же смекнул, что она, вероятно, начала обманывать Сэмми еще до того, как узнала, что Сэмми обманывает ее. Одним скачком до отеля «Принц Клевский» не доберешься. Это было так смешно, что я расхохотался, и чем больше я думал об этом, тем громче хохотал, так что мне пришлось даже сесть на пол. Мэдж сперва тоже засмеялась, но потом осеклась и резко одернула меня: «Джейк!» Я успокоился.

— Значит, придется все-таки Сэмми снимать фильмы с животными, — сказал я.

— Тут Сэмми тоже не повезло, подсунули ему кота в мешке. Только не кота, а собаку.

— Это как понимать?

— «Фантазия-фильм» надула Сэмми. Ты знаешь, сколько лет Мистеру Марсу?

Печальное предчувствие сжало мне сердце.

— Нет, не знаю, — сказал я. — Сколько?

— Четырнадцать. Он долго не протянет. Он уже в последнем фильме еле-еле доиграл. «Фантазия-фильм» уже не хотела его больше снимать. А тут им заинтересовался Сэмми, они его и продали, а возраст утаили. Сэмми не догадался посмотреть его зубы.

— У собак возраст по зубам не определишь.

— В общем, Сэмми и тут нарвался.

Это мне было безразлично. Я думал о Марсе. Марс — старик. Он больше не будет работать. Не будет больше переплывать вздувшиеся реки, перелезать через высокие заборы, сражаться с медведями в пустынных лесах. Силы его идут на убыль, и никакая смекалка ему уже не поможет. Он скоро умрет. Это открытие дополнило меру моей печали, и вместе с тем решимость моя окрепла.

— Не пойду я на это, Мэдж, — сказал я.

— Ты с ума сошел! Но почему, Джейк, почему?

— Я и сам не вполне понимаю. Знаю только, что для меня это была бы смерть.

Мэдж подошла ко мне ближе. Глаза у нее были твердые, как агат.

— Но ведь это настоящая жизнь, Джейк, — сказала она. — Хватит тебе витать в облаках, проснись! — И она больно ударила меня по губам. Я отпрянул. Минуту она выдерживала мой взгляд, и в глазах ее медленно собирались слезы. Потом я принял ее в объятия. — Джейк, не бросай меня, — проговорила она мне в плечо.

Я повел ее к дивану. Я был полон спокойствия и решимости. Опустившись на колени, я взял обеими руками ее голову, отбросил волосы со лба.